— Именно так. За самого привлекательного и обаятельного. С усами. Пшеничными.
Аналитик задумался: теперь собственное понятие «Национальный герой» представлялось для него в совершенно другом свете.
— А действительно… — зловеще сверкнув очками в золотой оправе, он поджал тонкие змеиные губы: — но это лишний раз доказывает мою правоту… А что — есть сведения, что он собирается…
— Во всяком случае, чисто умозрительно это совершенно идеальный кандидат: богат, но богатство не на виду, обаятелен, популярен, каждый день на экране, удачлив… Тетя Клава — то, увидев его перед тем, как к участку идти, как скажет: «а какие он слова — то хорошие говорит, а подтяжки у него какие!..» А почему бы и нет? — развивал свою мысль Телохранитель, — ведь тетю Клаву учили, что всякая кухарка может управлять государством. Почему тогда не журналист, не шоумен? Политика — то же шоу. Становятся же президентши литераторы — Гавел, Тер — Петросян, покойный Гамсахурдиа… Журналист, к тому же более известный, чем любой писатель — ничем не хуже. Более того, — он понизил голос, — более того, ведь на него могут всерьез поставить те люди, которые поставили, когда водрузили на верхушку останкинской телебашни… Пирамиды, то есть. Промышленник, например.
— Так что — ваши источники действительно утверждают, что он…
Телохранитель тогда ничего не ответил и только многозначительно улыбнулся — вот, мол, в чем преимущество практика!
Но главное: он похож на человека, знающего то самое слово, которого ждут все. Вся Россия. И ему поверят — во всяком случае, первое время, поверят его слову. В отличие от теперешнего Президента, который повторяет разные бестолковые и безответственные слова по десять раз на дню…
Но последнее слово, как и всегда, осталось за Аналитиком:
— Значит, я все — таки был прав, — произнес он. — Когда обратил на него внимание.
Правоту Аналитика, Телохранитель понимал и сам; понимал он также то, что мертвый Национальный Герой будет куда лучше живого…
Разумеется, осведомленность врача — практика, о которой Телохранителю было выгодно умалчивать конкуренту; простиралась куда дальше: источники, (не голько телефоны) действительно сообщали о том, что подобные разговоры уже велись, непонятно правда, как: то ли серьезно, то ли не очень, но, во всяком случае — велись, и что к выдвижению кандидатуры Листьева активно подбивали круги, близкие к Промышленнику…
А это означало следующее:
В случае реорганизации ОРТ (создаваемого, как справедливо считалось, и для улучшения имиджа Президента в преддверии выборов) большинство пусковых кнопок на пульте управления умонастроениями и манипуляциями общественным мнением сосредотачивалось бы в руках как Промышленника (экономически), так и самого Листьева. И это несмотря на «президентскость» канала, несмотря на то, что значительную часть акций оставляло за собой государство. Это сейчас Промышленник может во всеуслышание заявлять — «я ставлю на того Президента, который есть», потому что теперь, в 1995 году Президент ему еще нужен; а когда информационное пространство будет, по сути, в руках Промышленника (и не его одного), что он тогда скажет?.. Тем более, имея под рукой превосходного карманного кандидата, который по всем параметрам может подойти теге Клаве, России — матушке, то есть, который скажет ей наконец то самое долгожданное слово…