– Меня тошнило при одной мысли о беконе, – сказала она, с трудом скрыв улыбку. – И разве ты не помнишь, что с утра в меня лезет только грейпфрутовый сок?
Тристан покраснел и опустил голову.
– Извини, – пробормотал он. – Я действительно забыл. – Он отодвинулся вместе со стулом от стола. – Сейчас приготовлю тебе тосты.
– Не надо, не вставай. – Она придержала его за плечо. – Кофе и бекон пахнут изумительно. Хочу попробовать.
Он взглянул на ее руку, и она смущенно отдернула ее. Потом налила себе кофе, положила немного сахара и размешала.
– Без кофеина?
– Конечно. – Он подцепил на вилку кусочек бекона, затем положил его. Подцепив его снова, он вилкой попытался разделить его на части. – Немного пережарил бекон, – сказал он и сунул в рот кусочек.
Сэнди засмеялась.
– Насчет бекона у нас никогда не было одинакового мнения, верно? – Она воткнула вилку в ломтик бекона и немножко откусила. – У-y, прямо хрустит на зубах.
– А я что говорил, – раздраженно произнес он.
– Что случилось? – спросила она, удивленная его тоном.
Он вздохнул и покачал головой.
– Нечего вздыхать. Говори, что с тобой?
Опершись на подлокотники кресла, он с трудом встал.
– Это не тот вопрос, – проворчал он. – Вопрос, что с тобой, что с нами обоими?
Она настороженно смотрела на него. Он никогда не сердился на нее, и сейчас она возбудилась. Через секунду заворочалось встревоженное дитя, и она погладила живот.
– Ты хочешь сказать…
Он проследил за ее рукой, и от выражения его лица ей стало больно.
– Я хочу сказать, что не понимаю тебя. Я думал, ты обрадуешься, увидев меня.
Сэнди пораженно уставилась на него:
– Обрадуюсь? Это потому, что ты сам пришел в такой восторг, когда застал меня здесь, и так радовался, что сам дошел сюда. Если помнишь, когда я застала тебя в доме, ты собирался смыться, так и не повидавшись со мной. Так назови же мне одну причину, хотя бы одну, из-за чего бы мне стоило обрадоваться!
Он задержал на ней взгляд, будто в детской игре «кто кого пересмотрит».
– Может, просто из-за того, что я не умер, – тихо проговорил он.
Сэнди не выдержала его взгляда.
Он был прав, конечно. Она была ошеломлена, затем решила, что у нее галлюцинация. А потом, осознав, что он действительно жив, разволновалась.
– В первый момент, когда я увидела тебя… – Она подняла руку. – Ты и сам знаешь, что я почувствовала. Если ты не понимаешь, что у меня были все основания сердиться на тебя… ну, тогда я не знаю, что еще сказать.
Она видела, что ее ответ ему не понравился. Мускул на запавшей щеке задергался, а на виске резко обозначилась голубая жилка.