Радомир, конечно, и Хильду бы из этой вот харчевни никуда не выпустил, да та та-ак посмотрела, словно бы он ее решил живой в могиле захоронить. Правда, с другой стороны, никак нельзя было сейчас сказать наверняка, где безопаснее – внутри постоялого двора или снаружи? Что-то не производил ушлый кабатчик впечатления такого уж верного человека, каким прикидывался. Может, и вообще зря с ним связались? А тогда – где и жить-то?
А жить нужно было, стараясь поскорее разведать, выяснить о каком-нибудь подходящем купце, еще лучше – о группе купцов. Валашский путь даже в эти неспокойные времена пустовал редко: привезти ромейского вина да масла оливкового, да тканей киосских прозрачных в тот же Данпарстад, а оттуда, скажем, в Паннонию, Дакию, Норик – мед, воск для свечек, рабов, лошадок выносливых гуннских, клинки готские… Так, пару раз взад-вперед съездил да обернулся удачно – живи лет десять кум королю! Ну, пусть не десять, но года три-четыре – точно. Вот и ездили купцы, не боясь ни дьявола, ни чужих жестоких богов, ни самой черной смерти.
– Связи у меня тут есть, конечно… – Хозяин предложил (естественно, втридорога) постояльцам недурное на вкус пиво. – Много, кого знаю. Правда, пойдет ли кто в Дакию – не знаю. От Дакии до Паннонии – рукой подать, сами знаете.
– Знаем, – коротко кивнул Радомир. – Нам бы хотя бы в Дакию для начала добраться. А что, так и никто туда сейчас не ездит?
Хозяин постоялого двора махнул рукой:
– Ездят, конечно. Только нынче-то зима мягкая. Оттепели часты, распутица. Да и… купцы болезни, мора боятся. Он ведь оттуда, из римских провинций, идет. Больше скажу… – Афтай оглянулся и понизил голос. – Кое где и здесь уже болезные объявились. Сам Вальдинг грозился – узнает где кто – сожжет!
– Сожжет? – Хильда удивленно приподняла брови. – Так весь город сгорит! Он же деревянный.
– Сгорит, да, – задумчиво покивал кабатчик. – Однако второй год уже Вальдинг кого-то поджечь грозится. А все ничего – живем.
Иудейские или греческие купцы… Князь начал с греков – те возводили деревянную церковь невдалеке от постоялого двора Афтая. Молодой человек заглянул на стройку с видом любопытствующего зеваки, подивился красотой будущего храма, поцокал языком:
– Неужто такой высокий будет?
– Выше всех домов в Данпарстаде! – пригладив окладистую черную бороду, довольно подтвердил мастер. – Даже выше воротной башни. Эй, эй! – он тут же заорал на рабочих. – Ну, куда вы это бревно тащите? Не пойдет оно на венец!
– А Феодор-мастер сказал, что пойдет.
– Морду бы набить Феодору-мастеру за такие дела! Ладно, набью еще… Кстати, где этот пьяница ходит?