— Отпусти!
Будто не слыша, он притянул меня на шаг ближе.
— Значит, для себя, — то ли спросил, то ли заключил, продолжая ласкать лапку, накрыв её второй ладонью, и меня начало развозить: от нежных поглаживаний, от близости Мэла, оттого, что утром мы были почти вместе благодаря телефону, сблизившему нас.
— Или для него?
Хотела кивнуть и сказать, что да, для «него», но рот отказывался шевелиться. Я же вчера достаточно ясно объяснила, сколько можно возвращаться к изъезженной теме?
Мэл опять потянул за руку, и мне пришлось сделать еще шажочек.
— А есть ли другой? — поинтересовался вкрадчиво, а я как загипнотизированная следила за его губами. — Есть ли другой, Эва? Кто твоя единичка?
Под мягкими касаниями по руке растекалось тепло, заставляя нервные окончания вибрировать от удовольствия.
Он рядом — обнять его крепко-крепко и не отпускать.
— Кто твоя единичка? — слова ввинчивались в сознание, вытягивая ответ, требуя искренности.
— Ты-ы…
Пропали звуки, глаза затуманились, сердце билось пойманной в силок птицей.
— Эва… поехали ко мне… сейчас… — донесся издалека голос Мэла. — Брось всё… Поехали…
Поехать… к нему… с ним… Чтобы исполнить вчерашние мечты… Туда, где кушетка и город как на ладони, где высокие потолки и душ — один на двоих…
Нельзя! — натолкнувшись на невидимую стену, сознание вылетело из блаженного полузабытья. Запрещено. Мэл и всё, что с ним связано, находится за знаком «стоп».
Сейчас сконцентрируюсь и успокою дыхание. Парень давно распознал мои слабые места, а именно что он сам — одно из этих мест; словно болотная трясина, из которой не выбраться. А язык рад стараться: выбалтывает всё, что меня на уме.
— А как же… твоя подружка? — выдернула я руку и отодвинулась. На лице Мэла промелькнуло разочарование, которое сменилось маской невозмутимости. — Она тоже поедет?
— Я ей ничего не обещал и ничего не должен.
— А мне? — ляпнула я и устыдилась своей наглости. Ничем не лучше Эльзы: та беззастенчиво навязывается, а я, высказав вчера кучу претензий, сегодня без стеснения вымогаю признания.
— А ты хочешь? — прищурился Мэл.
— Милый! — закричали издалека. И почему меня не удивило, что к раздевалке спешила облезлая египетская кошка?
Эльза резво прицокала и повесилась на локоть Мэла, заглядывая ему в глаза.
— Милый, ты не поздравил меня со сдачей экзамена, — надула она губы. — И сам исчез.
Мэл аккуратно высвободил руку.
— Поздравляю, — сказал сухо.
Тут Штице заметила меня и наградила своим драгоценным вниманием:
— Надо же, убожество умудрилось не попасть на пересдачи. Обмениваетесь впечатлениями?