— Я думала, он будет петь и перед выступлением скажет: «Посвящаю песню моей девушке».
— Если каждый певец начнет передавать приветы всем знакомым и родственникам, то концерт затянется на неделю, — начала я утешать расстроенную соседку и замерла с открытым ртом. Под свист и приветственные крики толпы на сцене появился… Тёма с гитарой в руке. Передвинул стул к краю сцены, уселся, поставил гитару на колено и выровнял микрофоны по высоте.
— Тёмыч, Тёмыч, Тёмыч! — скандировали в массах.
По реакции вопящей публики стало ясно, что парень является завсегдатаем выступлений и пользуется популярностью в непрофессиональной среде музыкантов.
В ответ на звучные лозунги Тёма сделал жест ладонью, означавший примерно: «извиняйте, но сегодня будете разочарованы» и обаятельно улыбнулся — у меня аж дух захватило. В джемпере с двумя верхними расстегнутыми пуговицами, из-под которых выглядывал краешек футболки, парень выглядел неотразимо. Если вспомнить, при каких обстоятельствах я познакомилась с ним, а также учитывая кратковременность нашего общения, то Тёма стал для меня чем-то вроде дальнего родственника, благодаря знакомству через Марту и Олега.
Публика требовательно засвистела.
— О тех, кто сводит нас с ума на протяжении тысяч лет, — сказал парень в микрофон, и приятный голос разнесся из динамиков по залу.
Толпа воодушевленно захлопала, и Тёма запел. Без поддержки в виде ударных и синтезатора, он пел одиноко, но оттого не хуже других исполнителей, а даже лучше. У него был сильный, хорошо поставленный голос, ни разу не сфальшививший. Заслушавшись, я не сразу вникла, что парень пел о первой женщине на Земле, введшей первого мужчину во сладость греха, и о том, что спустя много лет её дочери продолжают будоражить несчастных представителей сильного пола, толкая на безумства и безрассудство.
По мере того, как Тёма пел, мое лицо горело сильнее и сильнее, потому как в песне шла речь о Еве. Аффа тоже сообразила, на кого намекал певец.
— Эвка! — закричала на ухо, и я чуть не оглохла. — Он же о тебе поет!
— Почему обо мне? — закричала в ответ.
— Ты его знаешь? Такой красавчик! — воскликнула девушка с горящими глазами.
— Немножко знаю. Сталкивались, — кивнула я.
Все-таки Тёма пел не обо мне. Его песня была гимном хитрым бестиям, прознавшим о слабых местах простодушных мужчин и научившимся вертеть простаками себе во благо.
— О тебе, о тебе! — опровергла Аффа. — Он в твою сторону смотрит.
— Скажешь тоже, — засмущалась я и мельком огляделась вокруг. На меня никто не глазел, к тому же, Тёма пел для зала, а не для меня.