— Я.
— Искусственное дыхание делать умеешь?
— А то!
— Вон того главного реанимируй пожалуйста, а то он синеть начал. А я с ним не договорил.
— Не проблема! — обрадовалась кошка, круто поворачиваясь.
Один короткий миг, она добежала до Каусуса, размахнулась.
— Гол, — констатировал Тимур, наблюдая, как падает вниз мужчина. — Шира, напомни мне, никогда не просить тебя об искусственном дыхании.
Кошка вернулась обратно, покачивая хвостом.
— Ты что! — обжёг её шёпот ухо мужчины. — Для тебя — все самое лучшее.
— Замечательно. Тогда лук в руки и за мной. Поскольку лучше нет, возьмём твой план на исполнение.
— Ур-р-ра! — обрадовалась кошка.
— Убить! — прохрипел Каусус, наконец, поднимаясь.
И словно кто снял заклинание тишины. Лавина разбойников сорвалась с места и покатилась вперёд, на мужчину и белую иллинтири.
Глава 10. Мартовская иллинтири
Первого, отбившегося от основной лавины разбойника, Тимур поприветствовал незатейливым ударом в лоб рукоятью меча. «Оружие» в руках мастера от столкновения с твёрдым предметом рассыпался горстью железных осколков. Хмыкнув, Тимур кончиком ботинка подкинул меч павшего разбойника, и перехватил за рукоять подлетевшее оружие. Второго и третьего разбойника встретили два свиста болтов.
«А говорила, что не прикроет спину», — подумал Тимур, найдя взглядом недавно встреченную девушку. Сидя на высоком дереве, незнакомка перезаряжала арбалет. Белая иллинтири стояла за спиной Тимура, пытаясь найти у кого-нибудь из разбойников мало-мальски приличный лук.
— Шира.
— Я? — мурлыкнула кошка.
— Почему тебя назвали мартовской?
— Потому что я мартовская иллинтири.
— И? Несёт это какую-либо практическую пользу?
— Хочешь взглянуть?
— Если это поможет нам сейчас, то вполне.
— Ну, я бы не сказала, что особо. Всё же я не до конца восстановилась, — честно сказала Шира. — Но это облегчит тебе работу. Тебе даже не придётся напрягаться, чтобы раскидать разбойников!
— Тогда твой выход.
— Присмотришь, чтобы меня не огрели тяжёлым предметом?
— Вполне.
Шира улыбнулась.
— Тогда, ладно.
Каусус, вторично поднимающийся с земли, вспомнил то, что никак не мог. В голове одного из Змеиного братства всплыло прошлое, пропитанное порохом и кровью. В последний день Далаяна, Каусус был у его стен, около пушек. Город, спустя почти три месяца долгой осады, по-прежнему сопротивлялся, отчаянно, ожесточённо. Пока его не подпалили с четырёх концов.
Но даже тогда Далаян не сдался. Даже тогда ворота не открылись, не впустили захватчиков. А на стене, над главными воротами появилась беленькая молоденькая иллинтири. Помахала длинным пушистым хвостом и раскинула руки в разные стороны.