— А как?
— Месяца мне за глаза хватит, чтобы найти работу, подругу с жильем. К ней я и мотану от вас.
— А жить как этот месяц будешь?
— Я в нахлебниках у вас не буду, За квартиру и питание заплачу вперед, — положив на стол две банкноты по пятьдесят тысяч рублей, сообщил он.
Взяв только одну купюру, Валентина Ильинична сказала:
— Хватит и половины.
— Нет, нет, Валентина Ильинична, пускай будет по-моему. Все равно у меня деньги в карманах не задерживаются. Пропью, а потом еще где-нибудь набедокурю. Так что уж выручайте меня от них.
Не нуждаясь в дальнейших уговорах, Ломакина молча положила деньги себе в карман. Глядя на руки Климова, кожа которых была синей от татуировок, она благоразумно решила перевести разговор на другую тему:
— Я смотрю, Женя, у тебя все руки синие от наколок. Так же, как и у моего дурака.
— Традиция, Валентина Ильинична. От нее никуда не денешься, — как бы с сожалением, разведя руками, сокрушенно поведал он.
Сходив в кухню, Ломакина сказала:
— Иди, Женя, мой руки в ванной. Сейчас будем ужинать с тобой.
— От такого мероприятия не откажусь, — поднимаясь со стула и потирая руки, довольно сказал Климов. — Валентина Ильинична, как вы смотрите на то, чтобы за ужином нам пропустить по грамульке спиртного за мое освобождение и за знакомство с вами?
— Ну что ж, по такому случаю грех не выпить.
С удовольствием расправляясь на кухне с борщом, благоухающим разными специями, от которых у него во рту горело, Евгений не спеша делился с Валентиной Ильиничной своими невеселыми, но интересующими ее новостями.
Получив от Евгения ответы на все свои вопросы, касающиеся сына, она стала интересоваться личностью самого квартиранта:
— Сколько лет ты, Женя, сам-то просидел в колонии?
Климов молча продемонстрировал перед ее глазами ладонь с растопыренными в стороны пальцами.
— Пять лет? — удивленно спросила она.
— Да! — скучно, как о набившей оскомину кислой ягоде, ответил он.
— И за что тебе намотали такой срок?
— Не хотел идти служить в армию, пытался дать военкому взятку, а он меня за это упрятал в тюрьму.
— Я думала, что только у меня сын дурак, но и ты оказался не умное. Несчетное количество раз мне приходилось ездить к нему на свидания. За это время мне ни с одним толковым зеком не удалось поговорить. Все какие-то с ужимками, выкрутасами, корчат из себя черт знает что, а сами дураки дураками. Вот если взять тебя… Почему ты не захотел служить в армии, неужели сидеть в тюрьме более почетная обязанность, чем охранять Родину? Разве это не дурость с твоей стороны?
— В этом плане ты, мать, права. Все умные гуляют на свободе, а все дураки парятся у “хозяина".