– Значит, – подбодрил его султан, – каковы ваши предложения?
Рашид кивком поблагодарил соседа, вновь наполнившего его стакан, и поднял его. Он посмотрел на султана, и его глаза загадочно заблестели.
– Хитрый дипломатический ход, способный поразить чужеземца в самое чувствительное место.
Майя сидела на простой, узкой веранде бунгало и читала. Октябрь не принес прохлады, но погода стала терпимее, и Аден вдохнул сухой, теплый воздух без прежней обжигающей, влажной духоты. Нежный бриз обдувал с моря лагерь, и сидеть под тенью крыши было очень приятно. Утром, едва Ральф покидал бунгало, Майя выносила на улицу стул и брала в руки одну из книг, которые к тому времени уже прибыли, или шла через лагерь на побережье, где снимала обувь и гуляла, утопая в песке и гальке, позволяя волнам гладить босые ноги под подобранной юбкой. В такие моменты Аден казался ей пусть и не дружелюбным, но хотя бы немного менее враждебным, она не страдала от навязчивого безделья – эти часы чем-то напоминали увеселительную прогулку на далекий морской берег. Но даже в самые самозабвенные часы Майя не могла почувствовать себя беззаботно – мешали угрюмые отвесные скалы по бокам или за спиной, от них некуда было деться.
Майя не подняла глаз, когда рядом со скрипом остановилась повозка. Она уже не замечала звуков лагеря, где каждый день царило оживление, кто-нибудь приезжал или уезжал. Только заслышав приближающиеся шаги, мужские шаги, Майя подняла голову, и ее сердце взволнованно затрепетало. Но виду она не подала, лишь медленно захлопнула книгу, обняла ее двумя руками и встала, сохраняя выражение напряженной сосредоточенности, с которым читала.
– «Джейн Эйр», – вполголоса прочитал Ричард вместо приветствия, слегка наклонив голову, чтобы разобрать тисненные золотом буквы на корешке книги под локтем Майи. – Весьма переоцененный роман.
Майя инстинктивно крепче прижала книгу к груди и слегка подалась назад.
– А мне нравится, – отрезала она.
– Еще бы, – лицо Ричарда оставалось бесстрастным. – Чувствовать собственную отчужденность и внутреннюю преграду, куда ни беги, не принадлежать никому и ничему – это знакомо нам обоим, – его губы растянулись в насмешливую улыбку. – Или тебя так очаровал мистер Рочестер?
У Майи вспыхнули щеки. Ну почему Ричард всегда видел ее насквозь? Она резко перевела тему:
– Зачем ты приехал?
Какое-то время он молча смотрел на нее, и его голос прозвучал печально, почти ласково, когда наконец он сказал:
– Ты точно так же стояла передо мной, когда я увидел тебя впервые, в кабинете твоего отца. Помнишь? Ты прижимала к груди книгу и смотрела исподлобья, пока я не присел на корточки, оказавшись на уровне твоих глаз, и не спросил, что у тебя за книга. Сколько тогда тебе было лет? Восемь? Девять?