Подошла Дина к столу, села в кресло. Кот на стол прыгнул, примостился у телефона, смотрит на Дину одобрительно, будто сказать хочет: «Эх, ты, несмышлена! Кабы не я, куда тебе догадаться! Ну, чего ж задумалась?!»
И поняла тут Дина, чего ей не хватает. Нажала кнопку, позвонила.
— 23-068.
— Владимир Сергеевич?
— Надежда Николаевна, если не ошибаюсь?
— Да, не ошиблись, это я. Видите, запомнила ваш номер.
— Что-нибудь случилось? Я нужен? — забеспокоился Путин.
— Ничего особенного… Вы свободны?
— Совершенно.
— Я одна. Поболтаем немножко.
— Разрешите прийти?
— Поговорим на расстоянии. По телефону, не видя собеседника, иногда удобнее сказать то, чего в глаза и не вымолвить.
— Вы хотите мне поведать нечто удивительное, Надежда Николаевна? Я весь внимание!
— Я шучу, Владимир Сергеевич. Напало дурашливое настроение.
— Хорошо, будем «шутиться», как говорил один немчик.
— Ха! Ха!.. «шутиться»! Это мне нравится.
— Да, бывают, Надежда Николаевна, экземпляры! Эгот немец мальчуганом приехал из Берлина «делать деньги». Прожил в России тридцать лет, женился на русской, директором банка опочил на лаврах, а убежденно выражался: «звездатое небо», «лунатая ночь», «не волновайтесь»…
— Ха… ха… ха!..
— Самое смешное впереди, Надежда Николаевна… Вы слушаете?
— Говорите, говорите! — отозвалась Дина улыбаясь.
— Я вас люблю… Люблю глубоко, обдуманно, зрело. В первый раз, помните тогда на Волге, мое юное сердце потянулось к вам… И теперь, встретясь с вами, убедился, что я однолюб. Так, с тех пор, ни одна женщина не овладела моей жизнью… Разве это не смешно? Что?… Вы слушаете?
— Да, — едва слышно, вздохом прошелестело в трубке Путина.
— Но смешнее всего то, что через столько лет я нашел вас невестой.
— Владимир Сергеевич, не надо об этом…
— Истерический взрыв смеха, до колик в животе: предстоящая дуэль с вашим женихом.
— Ее не должно быть, — почти выкрикнула Дина и Путину послышались как бы сдержанные слезы.
— Бога ради!.. Простите, Надежда Николаевна… Я, кажется, «перешутился»!
— Вы понимаете… Я не могу допустить этой бессмысленной дуэли!…
— Увы, она не в вашей власти.
— Не хочу! Не хочу… — рыдала в телефон Дина.
— Боже мой! Я вас расстроил! Успокойтесь, Надежда Николаевна!.. Я встаю на колени, прошу прощения… Улыбайтесь! — молвил Путин, — Ну, какой же выход из положения вы мне подскажете? Приказывайте!
— Не знаю… Ничего не знаю!…
— Извиниться перед ротмистром? Что ж?… Если вы так встревожены за его жизнь… Ради вас, только ради вашего спокойствия, которое для меня дороже собственного самолюби я… как это ни тяжело… Я готов, Надежда Николаевна.