Во-первых, речь идет о спасении жизни товарищей по профсоюзу. И даже будь они все живы и здоровы, они все равно отправились бы на место катастрофы! Ведь есть еще пассажиры, попавшие в беду. Железнодорожники считают, что за их благополучие они отвечают даже больше, чем за благополучие своих близких. Этому их учит профсоюз. А профсоюз всегда прав, что бы там ни говорили остальные, включая архиепископа. И вот кочегар говорит:
— Я поведу паровоз пассажирского состава — безопасности ради. А ты пойдешь в пятистах метрах сзади, тогда у тебя хватит времени остановить поезд, если я на моем паровозе сойду, например, с рельсов.
Паровоз трогается с места, смазчик прыгает в него на ходу, он станет на место кочегара, и вот уже паровоз пропадает из виду.
Тем временем составлен и маленький вспомогательный поезд, и все служащие товарной станции, хотя у них есть жены и дети, садятся в его вагоны. На ходу в него вскакивают еще несколько человек, оказавшихся рядом по случаю, и поезд быстро убегает в ночь.
Передний паровоз никаких разобранных путей не обнаружил, и нигде ничего не заклинило и не перекрыло. Но когда он приблизился к месту катастрофы, по нему открыли беглый огонь.
Неподалеку от того места, где бандиты заставили машиниста остановить поезд, они спрятали своих лошадей. Они до сих пор подбирали и сортировали добычу. А те, что стояли у лошадей, сразу принялись стрелять по паровозу, чтобы не дать ему проехать вперед и помешать остальным бандитам собирать награбленное.
Кочегара ранило в ногу, его помощнику-смазчику пуля обожгла ухо. Но они мчались вперед, посигналив фонарем следующему за ними поезду, что само полотно не разобрано.
Вспомогательный поезд тоже приветствовали выстрелами. Но у некоторых из железнодорожников оказались револьверы, они ответили огнем. В темноте бандиты не могли разобрать, едут ли в этих неосвещенных вагонах солдаты. Скорее всего они именно так и подумали. Потому что кинулись к лошадям, побросав все, что не успели сложить и перевязать. И поскакали прочь, подальше в густые джунгли, поближе к горам.
С помощью оставшихся в живых пассажиров железнодорожники подняли в вагоны всех убитых и раненых, и траурный поезд отправился обратно, к станции, до которой большинству пассажиров было не суждено добраться живыми и здоровыми.
А туда же прибыла телеграмма, что медицинский состав послан, но сюда он прибудет никак не раньше завтрашнего утра. Получили на станции и другие телеграммы: правительственную и из ближайших гарнизонов. Правительство телеграфировало, что все части конной полиции соседних округов на марше, что по тревоге подняты четыре кавалерийских полка федеральной армии и что еще до наступления утра они будут отправлены к месту происшествия на спецпоездах, а оттуда начнут преследование бандитов.