– Да и мы с детства вместе. Опорафий одобряет. Твоя мать не против. Моя тоже… была за, –
мать Микора умерла прошлой зимой от лихорадки.
– Вижу, ты у всех спросил, кроме меня!
Кира резко повернулась. Её лицо горело от негодования, глаза гневно сверкали.
Микор невольно залюбовался подругой. Какая краса выросла из долговязой девчонки. От
деревенских красавиц Киру отличала особая стать: тонкая талия, гибкий, будто у кошки, стан. А
кулаки на что сильные! И пусть её грудь не столь пышна, и округлости пока угловаты, сейчас
никого, кроме неё, не существовало для Микора. Даром что парни, обсуждая девок, говорили за
глаза: не родит, уж больно худая. Странная, что с девкой делать, когда она мужские портки
предпочитает? Охотится, что добрый мужик, а мне за неё козу доить? Микор-то знал: злословили
те, кто успел получить тумаков на гуляньях. Так обычно и заканчивались все попытки строптивую
Кирку потискать.
Мало кто понимал, зачем Каррон взялся учить девчонку боевому искусству, да Защитник
никому не отказывал в обучении. Но рано или поздно парни прекращали занятия. Кто-то решал,
что с него довольно. Кто-то женился, и не до того стало. У кого-то дел хватало по хозяйству.
Опять же – жатва, покос, другие заботы, а без повторений тело забывает науку быстро. Вот и
вспоминают потом былую удаль лишь на посиделках.
Ни одной же девке вообще не приходила такая глупость в голову, но Кира упрямо таскалась
на пластания, которые Защитник Каррон называл умным словом: «тренировка». Да не просто
подсматривала, как девчонки часто делают, а прилежно повторяла. Это прилежание и ощутили на
себе незадачливые женихи, когда Кира достаточно выросла, чтобы на неё стали обращать
внимание.
Микор вскочил и схватил Киру за плечи.
– Ну чего ты? Обиделась? Не люб разве? – он лучезарно улыбнулся, заглядывая ей в глаза. Ни
одна другая давно б не устояла под его чарами, это Микор знал точно.
Кира пристально вгляделась в знакомое с детства лицо. Узкие скулы, смуглая кожа, жёсткие
волосы цвета воронова крыла и темно-карие, почти чёрные, глаза. Высокий, на голову выше.
Жилистый. Злой в драке. Да по нему половина девок в деревне сохнет, и чего только он в ней
нашёл?
Себя Кира к красавицам не относила. Живот, что доска, волосы не до пят – едва до талии
достают. Фигура не пышная. Разве что достоинство – глаза синие, почти как у матери? Даром что в
деревне приёмышем считают.
Она мягко высвободилась.
– Ты бы лучше на Глафире женился. Ей сколько сватов не засылают, она всем от ворот
поворот даёт. А девка ладная, и волосы чёрные – тебе под стать, что за детки бы родились! Чудо!