Они усадили меня за стол… Я сопротивлялась, Юра настоял: нет, вы никуда не пойдете. И тут я ему фактически объяснилась в любви… Сказала:
– Знаете, как это страшно, когда такой огромный, красивый, мощный, талантливый человек плачет на твоих глазах – и ты не знаешь, чем ему помочь и как его утешить. Становится не по себе. Я, собственно, думала: может быть, вам нужна помощь? Посмотрите, какие у вас потрясающе красивые руки, какие огромные плечи…
Я подбирала слова – чтобы снять неловкость ситуации… Знаю – любому человеку приятно, когда ему говорят хорошие слова, а уж актеру и подавно…
И выяснилось, что Юра плакал в коридоре потому, что он проводил племянника, – закрыл за ним дверь и заплакал. Ему стало жалко мальчика, который учился на моряка, служил уже на Севере и ему было там тяжело… И по этому поводу Юра очень расстроился – плакал так, как будто у него произошла какая-то жуткая трагедия.
Это я выяснила потом, уже по ходу разговора… Он обожал сестру и племянника. Может, потому, что сам не стал моряком?
Потом, уже позже, я узнала, что действительно такая черта в характере у Юры была: когда он выпьет, на него нахлынут воспоминания… иногда это кончалось слезами.
Пусть так – все-таки это лучше, чем если бы человек кидался с кулаками выяснять отношения… Говорят, что у трезвого на уме – у пьяного на языке. Если человек внутри себя чем-то наполнен или отягощен – в пьяном виде это всегда проявляется.
Так, у Юры всегда проявлялась только любовь – он с нежностью говорил о маме, о папе, о сестре Рите, о своих товарищах! У Юры почему-то болела душа за тех, у кого случались какие-то неприятности. Это ему было дано от Бога – болеть за других. Поэтому он и был таким потрясающим актером – все принимал близко к сердцу.
С этих пор мы как бы подружились…
* * *
Мы провели с Юрой много дней и ночей за беседами-разговорами… Иногда бывало так: отмечаем в общежитии какой-то праздник, сидим, выпиваем… Или Юра сам иногда устраивал праздник для всех. Приносил вино и говорил: «Ребята, сегодня гуляем!..» Он любил сухие вина.
Сидим, например, у Володи Поглазова. Юра «расслабляется». Ребята мне говорят: «Надя, мы тебя очень просим – это может до утра продолжаться. Забери Юрочку к себе, нам ведь завтра на работу. А тебе на работу не идти. Нельзя же сказать: Юра, иди, мы хотим спать… Уведи его, пожалуйста, – и будешь его слушать до утра».
Я забирала Юру, и мы шли к нему или ко мне, там сидели и разговаривали. И он опять рассказывал про маму, про папу, про Риту, про племянника… И все эти истории я выучила наизусть. Знала всю его родню. Всю Ритину жизнь. Он очень переживал за сестру и помогал ей и материально, и морально. Он помогал все время и маме, когда отец умер. Он каждый день звонил Татьяне Васильевне, если не был на съемках… А деньги вообще раздавал направо-налево – одалживал без всяких условий…