За их спинами загрохотало, упала часть повреждённой стены. В горячем воздухе повис занавес поднятой пыли, да застарелый запах дыма. Мужчины принялись разбирать образовавшийся завал. Проклятье! Здесь все разваливалось на части! Он помнил эти стены в прекрасном состоянии, и вот теперь! Он даже пропустил мимо ушей слова самонадеянного телохранителя, так был возмущён, следя за проводившимися работами.
Гай наблюдал за сменой выражения его лица. Барон мучился, может совесть у него всё-таки имеется? Молодой человек вздохнул.
— Я видел твоих людей в деревне.
Райан не поворачиваясь, промычал что-то в знак согласия.
— Ты должен знать, нормандец, и раньше, чем твой приятель вернётся.
— Говори! — барон медленно, задумчиво кивнул. Сжав руки за спиной, он продолжал разглядывать развалины.
— Деревня мало чем отличается от этих стен. Тебе досталось жалкое хозяйство! Больше половины было потеряно. Старый барон Голлагэр прикрывал наши земли с юга, со стороны примыкающей границы, и это, можно сказать единственное, что стало для нас спасением. Он нас не поддерживал открыто, скорее защищал собственные границы, но так вышло, что наши интересы совпали. Ральф заправлял всеми делами, крутил, как мог! Будь Даниэль взрослой женщиной, а ещё лучше мужчиной, нам было бы легче дать отпор. У меня не было таких полномочий! Все что я мог…
— Ты хорошо справился, Гай.
При очередном упоминании о Ральфе, Райан гневно сверкнул глазами и развернулся к Гаю. У воина перехватило дыхание, снова это выражение лица! В таком состоянии барон, виделся ему сущим дьяволом. Прошедшие годы не смягчили его, лишь добавили что-то пугающее, неподконтрольное. Все же он набрался смелости и взглянул на предводителя нормандцев. Голос хозяина был суров и непреклонен:
— Что ты скажешь мне о старосте? Он ведь человек Ральфа?
— Как ты понял? — спросил воин, поражённый заключением барона, — ты ведь не встречался с ним ранее!
— А мне и не нужно. Отчего заявления Даниэль так наивны? Она выпрашивала пощады для него.
— Она во всех видит только хорошее! — нервно возмутился Гай.
Наглец намекал на него! Райан пропустил шпильку мимо ушей.
— Считает, что Ральф заставил Олдвена подчиниться его воле. Возможно, отчасти она и права. Только рожа у Олдвена слишком довольная последние полгода! — негодуя, юноша поджал губы.
— Как только Вейн вернётся, я выслушаю его, а завтра мы наведаемся к родственникам Даниэль, — объявил барон.
Гай, несмотря на жару, зябко повёл плечами, кажется, у него поднималась температура. Вот и проехался по солнцу!
— Ступай, накинь рубаху!