Соперники вновь приняли боевую стойку и, выжидательно поглядывая друг на друга, начали кружить по залу. Лоретта, воспользовавшись паузой, продолжила разговор, причем в таком тоне, словно и не прерывала его. Та же неторопливость, та же манерность и нарочито безразличные взгляды.
– Люди в городе, – заявила она, обнажая зубы, более похожие на клыки, гримаса ее не имела ничего общего с человеческой улыбкой, – просто животные. Они так нахально таращатся на нас... – Она перестала почесывать спину подруги и уже более заинтересованно спросила: – Как теперь?
– Все равно свербит. Вся чешусь.
Лоретта вздохнула и перешла на французский:
– Что они тебе вкололи?
Шана возмущенно и достаточно громко зарычала, так что миротворцы, наблюдавшие за схваткой, обернулись.
– Они не сказали. Только объяснили – это, мол, для того, чтобы сделать тебя сильнее. – Она помолчала, потом уже спокойней добавила: – Если бы я была человеком или геником, они бы объяснили.
Лоретта хихикнула:
– Если бы ты была человеком, они и вколоть-то ничего не смогли бы без твоего разрешения.
Шана промолчала. Ее взгляд привлек невысокий плотный миротворец, сменивший громилу, только что боровшегося с Карлом. Парнишке даже не дали перевести дыхание. Поединок продолжался на палках метровой длины, с круглыми металлическими набалдашниками на обоих концах.
Бой начался, и Карл отбил первый натиск противника. Шана наконец подала голос:
– Ты так считаешь?
Лоретта лениво пожала плечами, вздохнула и вновь перешла на английский:
– Так, по крайней мере, утверждает Альберт.
– Альберт соврет – недорого возьмет.
– Это уж точно.
Лоретта внезапно оскалилась, словно вспомнила что-то сногсшибательное. Она чуть наклонила голову и шепнула Шане на треугольное кошачье ушко:
– Альберт признался, что имел дело с этим парнем, фехтующим с Карлом. Он клянется, что Карлу далеко до него.
– Почеши мне плечи, пожалуйста, – попросила Шана.
Лоретта энергично заработала когтями, и Шана с удовольствием замурлыкала. Затем, продолжая мурлыкать, выговорила:
– Альберт – дурак. Он на четыре года старше Карла и злится потому, что Карл не такой слабак, как ему хотелось бы. Кто такой Альберт? Всего лишь один из де Ностри, а Карл – единственный в своем роде. – На мгновение она задумалась. – Я допускаю, что он, может, прав. Допускаю даже, что Альберт сражается лучше Карла. И неудивительно, Альберт на шесть лет дольше тренировался. Эти, – она указала на миротворцев, – начали тренировать Карла только после того, как обнаружилось, что он телепат. Он мне сам признался. Эти решили, что может возникнуть необходимость использовать его в настоящем деле. Я сейчас открою тебе самое важное – может, в зале Альберт и вправду самый лучший, но, если им придется схватиться не на жизнь, а на смерть, Карл победит.