Но ее увядающее тело уже не приносило тех денег, в которых нуждались подрастающие дочери-близняшки. Слабенькие, чахлые, они могли не пережить суровую зиму или лихорадку.
Но понимала Люси и страхи старшей дочери. Для той это было впервые.
– Потом будет легче, – прошептала она Маркете. – Вот увидишь.
– Нет, мама! – И юная банщица снова разрыдалась.
– Шшш… Ну хватит. Хватит! Перестань.
Но девушка только всхлипнула еще громче.
– Тише, тише… Не хватало только, чтобы тебя услышали. Может, мы еще устроим так, что все обойдется малым…
Оставив дочь в слезах на улице, Люси вернулась в баню.
Близняшки тем временем уже помогали богатому клиенту разоблачиться.
– Пан пивовар, нам нужно обсудить одно дело. У меня есть для вас предложение, – заговорила их мать.
Она наклонилась к уху старика и принялась что-то нашептывать. Пивовар поначалу нахмурился и упрямо покачал головой. Но Люси не отступила и продолжала шептать – с еще большей настойчивостью и решительностью:
– Дайте моей девочке немного времени. Пусть она привыкнет к вам. Подумайте, какое удовольствие вы получите, когда она отдастся вам добровольно!
В конце концов пивовар согласно кивнул, и Пихлерова-старшая отправилась за Маркетой. Ну вот, теперь еще и дочку уговаривать, вздохнула она. Но ведь Маркета – добрая девочка и не позволит, чтобы ее сестрички голодали в такое трудное время.
– А вот и наша скромница, наша пугливая лань, – объявила Люси сладким, как медовое вино, голосом. – Девочки, принесите нашему гостю кувшин эля. И пусть ему прислужит Маркета.
Старшая дочь вошла в баню уже с сухими глазами. В этот раз она так и не смогла отказать матери, тем более что Люси договорилась с покровителем об особых условиях.
В первую очередь девушка помогла пивовару снять лайковые сапоги. Мягкие, они напомнили ей о живых козлятах, и она бережно погладила их пальчиками, словно котят. За последние два года у нее была только одна пара обуви, но и ту она надевала лишь зимой – сшитые из холста и полосок свиной кожи, сапоги защищали ее от холода и снега. А о таких сапожках, как те, что носил пан пивовар, Маркета могла только мечтать. Мать говорила, что его карманы обшиты золотом, потому что город пил его пиво бочками. Свой продукт он продавал даже в Ческе-Будеёвице, пивной столице Богемии. Если все пойдет хорошо, то скоро на его деньги они будут покупать жир, мясо и пиво для ее худышек-сестер. Ее долг – помочь семье.
Она родилась банщицей.
– Ну же, Маркета, помоги мне с остальной одеждой, – сказал пивовар, широко раскидывая руки.
Одна из сестер поднесла гостю кружку с элем. За ней появилась мать.