– А что еще я могу сделать? Скажи!
– Ты можешь отказаться и не возвращаться к нему.
– И что за жизнь у меня будет? – Голос Маркеты неожиданно зазвучал уверенно и сильно. – Он будет искать меня, убьет моих родных, чтобы заставить меня вернуться! Может, оно и глупо – идти к нему, но все, кого я люблю, в опасности из-за этого сумасшедшего. Он – Габсбург, и ему позволено убивать, насиловать и калечить, не боясь наказания. Голоса демонов снова завладели его душой.
Знахарка сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
– Ты не можешь унять эти голоса. Вся твоя нежность не заглушит их криков.
Маркета покачала головой.
– А что еще мне остается, Аннабелла? – повторила она. – Какой у меня выбор? По крайней мере, если он убьет меня, король навсегда упрячет его под замок или даже казнит, чтобы спасти трон от еще большего позора. И тогда весь этот кошмар закончится.
Травница молча посмотрела на девушку, а потом взяла ее руку и, поцеловав, прижала к своему сердцу.
– Вот почему ты видела Белую Даму, Маркета. Людмила и твой отец – тоже. Вы трое принесете себя в жертву ради спасения Чески-Крумлова. Не стану с тобой спорить; спрашиваю тебя, только чтобы быть уверенной. Я нахожу величайшее мужество в твоем решении. Я предвидела это, моя дорогая подруга, и уже сделала все приготовления. Но сейчас, когда решающий момент приближается, ты должна знать, что есть один хороший человек, который тебя любит. Лучший из всех, кого я знаю. Он любит тебя глубоко и по-настоящему. Но ты также должна знать, что я сделала хороший выбор отца для будущей Аннабеллы.
Глаза Маркеты метнулись к округлившемуся животу подруги. Как могла она не замечать его под шерстяной юбкой и фартуком?!
Ведунья улыбнулась в ответ на ее недоумевающий взгляд.
– У нас была всего одна ночь. Одна ночь, чтобы дать начало жизни моему ребенку. Ты – единственная, кого он любит.
Потрясенная дочь цирюльника оцепенела. Она вспомнила зеленый шарф, который Якоб повязал ей на шею, его длинные пальцы, коснувшиеся ее кожи…
Нет! Ее дорогая подруга предавалась любви с доктором в Праге и теперь носит его ребенка. Все завертелось у девушки перед глазами, когда она представила их вместе, сплетенных в страстном объятии.
Ревность в ней вспыхнула и зашипела, как капля воды на сковороде с раскаленным жиром. Грудь сдавило, и горечь подступила к горлу.
Аннабелла увидела, как заблестели глаза ее подопечной.
– Подумай, прежде чем что-то скажешь, Маркета. Послушай меня внимательно. – Она положила руки на плечи девушке и разок встряхнула ее, чтобы рассеять чары гнева. – Ты – единственная, кого он любит. Клянусь, что это правда!