Женщины, не такие захмелевшие, как мужчины, спешно попрятались по домам, увидев на площади коня королевского бастарда. Но мужчины Чески-Крумлова не собирались покидать таверну в самую веселую ночь в году – к черту Габсбурга! – и, словно назло, стали еще сильнее налегать на выпивку.
Дон Юлий почувствовал, как онемело его лицо и забурлила кровь. Медовуха пахла цветами, и он подумал о Маркете – вот бы зарыться лицом в ее волосы! Бастард криво ухмыльнулся обслуживавшему его человеку в костюме петуха с клювом и снова стукнул кулаком.
– Принеси кувшин!
Изо рта у него струйкой потекла слюна, и он вытер ее тыльной стороной ладони.
Остальные бражники в таверне говорили по-чешски – дон Юлий понимал этот язык, но говорил на нем плохо. Варварский, по его мнению, язык годился только для крестьян, и его следовало извести и заменить немецким – языком Бога и ученых людей. Губы его все сильнее кривились в презрительной гримасе по мере того, как чешская речь становилась все громче. Повторяющийся ритм слогов раздражал его, и сын короля снова помрачнел.
Огромный медведь хлопнул мясистой человеческой ладонью по бочке и что-то свирепо прошипел рогатому дьяволу. Гуляки сыпали проклятьями, все больше распаляясь с каждой выпитой кружкой.
Интересно, одолеет ли медведь дьявола, гадал дон Юлий под шум вина в голове. И что эта медвежья шкура… ах, да, из нее же будет кайма на ночном одеянии Маркеты! Маркета, мой ангел…
Нет! Шлюха!
Сегодня он покажет ей, кто хозяин! Как мог он прикасаться к ней, когда она сидела голой перед пивоваром, этой вонючей жирной свиньей… Она дарила свою девичью благосклонность простолюдину, который даже пражской шлюхи не достоин. А потом соблазнила Габсбурга.
Она заслуживает смерти.
Как могла его единственная истинная любовь так предать его?!
И разве не видел он похоть в глазах Якоба Хорчицкого? Его рука лежала на ее щеке, когда двери распахнулись. Они совокуплялись в темном коридоре, прямо у него под дверью…
Он покажет ей, как выставлять его дураком!
И Книга Чудес. Неужели она шептала ее тайны своему новому любовнику? Этому колдуну с его магическими зельями, увлеченному травами и цветами…
Неужели эти двое отравили его? Не в этом ли заключается тайна Книги Чудес – в рецепте его смерти? Его отец, Якоб, Маркета – все они замыслили убить его…
Зашифрованные слова книги – в них ключ к его гибели! Все эти незнакомые растения, текучие воды с купающимися прелестницами… Его кровь. Зеленая вода, в которой резвятся женщины? Зеленовато-голубая, как вены у него под кожей…
Королевский сын в ужасе уставился на свою покрывшуюся холодным потом руку, разглядывая пульсирующие прямо под кожей вены. Конечно! Они того же цвета, что и воды в книге. Девы, купающиеся в воде… девы с округлившимися от семени другого мужчины животами… купающиеся в его крови…