Высокий, худой, он казался хрупким, как стеклянная статуэтка, что, как ни странно, часто было ему на руку. Проигрывает тот, кто недооценивает врага — эту истину он, лорд Вальтемат тер Моран, усвоил ещё в далёком детстве.
На первый взгляд он казался не более чем обычным богатеем, привыкшим к роскошной жизни: белокожий, ухоженный, как девушка, брюнет с маслеными карими рыбьими глазами, в которых то и дело мелькал нездоровый огонёк, с тонкими чертами лица и манерными повадками.
Он всегда умел мастерски играть выбранную им же роль. Никто, даже самые опытные и умные, не замечал за жеманностью поведения — грации хищника, за показным скудоумием — тонкой игры, за простодушием — змеиной усмешки.
Вот уже много лет он сохраняет за собой славу полного дурака, которому просто однажды очень повезло. Никто не знал — а может быть, просто все уже забыли — каким образом он пришёл к власти в своём небольшом, но важном независимом герцогстве.
История, чужие ошибки — не учат никого. А богатство процветающего герцогства объясняли просто — мол, это благодаря уму и смекалке герцогини, которая, несомненно, держит мужа «под каблуком».
Впрочем, сама герцогиня тоже так считала, и эта иллюзия позволяла красивой, властолюбивой, но глуповатой и легкоуправляемой женщине жить спокойно.
Герцог прекрасно умел скрывать свои эмоции. Наверное, эта маска слишком глубоко въелась в кожу, раз уж он уже много лет действительно всегда равнодушен. Возможно именно поэтому удивление, злость, и даже толика страха, которым он позволил появиться на своём бледном, как мел, лице, оставшись один, сейчас приносили почти что облегчение.
Рой мыслей никак не желал раскладываться по полочкам. Слишком резко нарушился многолетний спокойный уклад жизни, слишком… Всё слишком. Слишком, чтобы он сейчас как обычно чувствовал себя хозяином положения.
Бокал, не выдержав напряжения, треснул в его руке, а по комнате вдруг прошёлся ветер, отчего прытко пустился в пляс огонь. В застывших глазах мужчины пылал такой же огонь, и впервые они не казались столь пустыми. Герцог даже не пошевелился, и взгляд остался столь же задумчиво расфокусированным. Разве что тонкие губы сломал какой-то дикий, яростный и одновременно бессильный волчий оскал.
«Потерять всё, что строил годами, из-за давней ошибки?! — Брезгливо отбросив осколки, тут же затерявшиеся в ворсе дорогого ковра, подумал Вальтемат, — Это было бы не просто глупо — уничижительно и постыдно».
Потерянный где-то глубоко в дебрях собственных запутанных размышлений, герцог, обычно внимательный до паранойи, не заметил, как всколыхнулся алый полог, из-за которого показалась хрупкая женская фигурка. Потому вздрогнул, почувствовав тонкую руку на своём плече.