Как я была Пинкертоном. Театральный детектив (Раневская) - страница 54
Мелькнула мысль о том, почему все так уверены, что с Павлиновой расправились на пароходе, а не где-то на берегу.
Эта мысль цепляла, заставляя прокручивать снова и снова события рокового вечера и ночи.
Сначала приступ у Михельсона и вызов врача. Со скрипачом в больницу поехал только Суетилов, остальные шумной толпой двинулись на пароход. Лиза и Распутный были вместе со всеми, это я видела своими глазами, поскольку не торопилась и шла недалеко от этой парочки.
А Павлинова, где была она в это время?
Режиссер Тютелькин тоже не распевал песни с актерской компанией на улочках Тарасюков, но он оказался на борту. Когда Проницалов расспрашивал труппу и команду, никто не сказал точно, что видел, как Павлинова поднималась на пароход, но все были уверены, что поднималась.
В Тарасюках Тютелькин ее не нашел…
Последней видела Павлинову Лиза…
Снова Лиза и снова подозрения. Я была готова признать, что у Лизы больше других возможностей и резона убрать Павлинову. Только все считали, что преступление совершено на борту, и никто не подумал, что убить можно на берегу.
Когда Михельсона увозили в больницу, Павлинова была жива. На пароходе ее уже никто не видел. Это означало, что труп нужно искать не баграми на дне, а где-то спрятанным в Клубе. Что, если мы ошибались с самого начала и убийство произошло не на пароходе, а там, в Тарасюках?!
Я не стала обсуждать эти выводы с Ангелиной, тем более между нами пробежала черная кошка. Нелепо, но, увидев меня, выходившей из каюты Лизы, Ряжская решила, что я переметнулась на сторону новой Примы, и теперь обиженно поджимала губы, вместо того чтобы спросить прямо. Я действительно заходила в каюту к Лизе поинтересоваться, когда та видела знаменитый чемодан из крокодиловой кожи в последний раз. Новая Прима раздраженно ответила, что за личными вещами Любови Петровны не следит, а чемодан видела только при посадке на пароход.
Ряжская на гастролях была балластом, кандидаткой на возвращение в Москву из Нижнехрюпинска, и я, помня, что ей очень хотелось побывать в Ялте, изыскивала возможность убедить Суетилова оставить Ангелину Осиповну. Повод нашелся. Лиза помнила тексты песен, помнила и тексты сцен, но постоянно путала первые слова, с которыми нужно вступать. Для этого нужно не просто знать весь текст пьесы, но и внимательно следить за тем, что произносят партнеры. Раньше, когда у нас премьеры бывали практически каждый день (да-да, именно так выглядели афиши в провинциальных театрах в 20—30-е годы – премьера, и не иначе), учить текст просто не хватало времени, играли «с суфлера», то есть по подсказке человека, сидящего в «раковине» – суфлерской будке, – ловя каждое его слово.