Картины одна страшней другой вставали перед глазами. Но вопрос о том, кто же это сделал, оставался без ответа. Кто?!
Конечно, Ряжская предложила бы маньяка. Но я оставила сумасшедшего поклонника на крайний случай, если не найдется никого другого.
Был еще один вариант – искать не по выгоде или поводу, а по способности. Любовь Петровна миниатюрна, но она следила за фигурой, была прекрасно развита физически, и не каждый мог с Примой справиться. Следовательно, искать требовалось довольно сильного человека. Проницалов сказал, что в комнате лежал опрокинутый стул, но следов борьбы или пятен крови не имелось. Странно, почему тот, кто выносил труп, не поднял стул, чтобы навести полный порядок? Разве только ему помешали.
Кто сильней Павлиновой?
Пришлось сразу исключить несколько человек вроде Ряжской, она и с бутылкой нарзана наперевес не слишком опасна, а для убийства слишком слаба. Сейчас я не думала о том, зачем или почему, сосредоточившись на вопросе «как?».
Если это не сумасшедший поклонник, а кто-то из труппы (о господи!), ему достаточно лишь задушить. Труп действительно могли убрать позже местные, просто испугавшись ответственности.
Пока отсутствовал Проницалов, я успела перебрать всю труппу и понять, что задушить Любовь Петровну мог любой, даже Ряжская. В конце концов, подозревать начала даже саму себя. Вдруг я просто не помню, что делала в это время? Так бывает – убийство, провал в памяти, и все!
Появление Проницалова спасло меня от буйной шизофрении. Я вообще пришла к выводу, что лично мне сыщиком быть противопоказано, чтобы не закончить жизнь в психиатрической лечебнице: у меня явно развивалась мания преследования, как у Лизы – величия.
Проницалов сообщил, что никаких трупов ни в Клубе, ни где-то еще в Тарасюках не нашли.
– Уж и не знаю, где этот труп, – развел руками милиционер.
Мне показалось, что он жалеет, что ввязался в это расследование, и рад бы отказаться, только как это сделаешь – Павлиновой-то нет.
– Люди не исчезают бесследно! – важно изрекла я. И добавила: – Даже в виде трупов.
– Это я понимаю. Выходит, выбросили ее за борт все-таки. Теперь не скоро река вынесет.
– Что вы такое говорите!
– Да, у нас дядька Тимофей утоп по пьянке, так только на другой год нашли рыбами объеденным.
Я поняла, что не смогу стать не только сыщиком, но и патологоанатомом тоже.
Ввиду подступающей дурноты пришлось поспешно согласиться подождать до следующего года.
Это означало, что мы смирились с гибелью Любови Петровны и готовы жить дальше без нее, словно так и нужно?!
Проницалов явно радовался скорому освобождению от своего первого неудачного расследования – в Нижнехрюпинске он повернет обратно, забрав с собой Васю Свистулькина. В Тарасюках еще долго будут вспоминать убийство народной любимицы и пропажу ее трупа. Я представила, как любая случайная находка на дне реки будет приписываться утопленнице. Все это страшно коробило и навевало тоску.