Когда я вернулся из храма, во дворе дома викария плотники тесали гроб, усыпая землю пахучими дубовыми стружками, а Григория на кухонном столе уже обмывали какие-то старушки в черных одеяниях, втихомолку оживленно обсуждая покойного как мужчину. В чем-то они завидовали тем женщинам, которые у казака были. Увидев меня, они зашикали друг на друга, замолкли и низко мне поклонились. Наверное, чтобы я бесстыжее выражение их глаз не заметил.
Потоптавшись в проеме двери и поняв, что я тут не к месту, ушел в отведенную мне комнату. Сейчас я всем буду только мешать. Кроме меня все сами знают, что им делать. В этом-то вся прелесть ритуализированной жизни, что ритуал вытесняет тормозящие рефлексии. Точнее сказать – действует помимо их просто потому, что так положено.
Сел за стол. Разложил письменные принадлежности. Опробовал заранее очиненное коптом фазанье перышко и начертал на девственно-чистом листе лучшей бумаги, которая только у меня нашлась, латинские строки: «Дорогая сестра, любезная Исабель. С прискорбием сообщаю вам, что смерть секретаря вашего посольства сьера Табаско произошла вчера в Гернике по вине моего человека, потому что так решил Божий суд…» И описал свою чуть скорректированную версию того, что произошло, опережая нелицеприятную для нас версию дона Диего. Хвалить нас он точно не будет. При этом я дал очень высокую оценку боевым качествам ее посла, который сам вышел на Божий суд, защитить честь своего секретаря, подобно легендарному Кампеадору Сиду.
К соболезнованиям добавил кучу сложно сплетенных словес с искренними моими уверениями в вечной дружбе между нашими королевствами и лично между нами – монархами, которым нечего между собой делить. Сообщил ей, что от дарованной ей всеобщей нобилитации баски отказались, но подсказал, что никто не мешает ей признавать их благородными рыцарями на территории Кастилии, как и нанимать этих превосходных бойцов на святое дело очищения полуострова от богомерзкой власти сарацин, в чем я никоим образом не собираюсь ей препятствовать.
Подписал «Франциск, Божьей милостью рей Наварры, принц Беарна и Андорры, сеньор Бискайи». Вот так вот в полную бочку меда капнул малюсенькую каплю дегтя. До вчерашнего дня титул сеньоры Бискайи принадлежал ей. Но лучше так, чем это дойдет до нее через десятые руки или через озлобленных на нас кастильских посольских. В любом случае искажений информации не избежать. Причем искажений не в мою пользу. Так что охапку соломы на место предполагаемого падения лучше бросить заранее.
Вызвал Микала, отдал ему запечатанное послание и приказал вручить его кастильскому послу для передачи в Мадрид. Заодно передать лично послу кошелек, в котором должно быть ровно пятьсот су. Вергельд за жизнь секретаря кастильского посольства должен быть уплачен по ставке кабальеро. Что хотите? Божий суд проигран, значит, Мамай – виновная сторона той первой дуэли, в которой этот секретарь погиб, как бы оно там на самом деле ни происходило. Ки́смет