— Что, навьи?.. — Анна вздрогнула. В этом слове для нее с детства таилось нечто запредельно-ужасное, о чем она и знать боялась.
— Да. Так называются души злых мертвецов, покаранных силами природы — утопленников, либо убитых молнией, съеденных волками. Навьи в виде страшных черных птиц летают по ночам в бурю и дождь на злых ветрах. Их крик означает смерть. Двадцать лет назад навьи якобы появлялись в Полоцке. Люди прятались от них в домах, заслонялись оберегами. Навьи принесли с собой болезни, засуху, пожары, войны.
— И как же можно поклоняться такому злу?
— Я тоже не понимала, живя у Генриха, как можно поклоняться сатане. Но, видно, так устроен мир: добро укрепляется в борьбе со злом.
По Уставу Владимира совершение языческих обрядов считалось преступлением, а потому идолопоклонников тут же взяли под стражу. На допросах они недолго отпирались и раскрыли подробности своих ночных игрищ. Евпраксию потрясло сходство этих обрядов непросвещенного язычества с черными мессами образованной европейской знати.
— Бог мой! — воскликнула она, схватившись за голову. — Эти дремучие потомки кочевников, не знающие, что такое антихрист и число зверя, почему-то используют сатанинские символы и обряды! Те же ночные оргии, разврат у подножия идола, кровавые жертвы, зловещие знаки… Как, откуда к ним это пришло? Ведь в старых верованиях русичей не было таких мерзких. обрядов. Хоре. Дажьбог, Сварог, Велес — светлые, честные боги. Кто же так испортил этих язычников?
— Дьявол вездесущ, — вздохнул епископ. — Он проникает не только в искушенные умы объятых гордыней правителей, но и в темные головы язычников. Одна надежда — темных можно просветить. Уж если даже в далеком и дремучем Суздальском крае Мономах внедрил христианство, то с кучкой язычников под самым Юрьевом я справлюсь, наведу порядок.
Среди участников тайных сборищ были и женщины. Они оказались гораздо словоохотливей мужчин. Именно от них Евпраксия вскоре узнала, что у Якуна была любовница из знатных киевских боярышень. По описанию все сходилось на Бериславе. Очевидно, Якув пользовался успехом у женщин, ибо о его знатной любовнице они говорили с ревнивой неприязнью. Оказалось, что киевская боярышня вначале приезжала в Юрьев с матерью, чтобы проведать родственников. Но затем, познакомившись с Якуном, она стала сама сюда наведываться, и вскоре любовник приобщил ее к ночным сборищам. Девице это понравилось, они с Якуном были заводилами во всех обрядах. Через какое-то время боярышня задержалась у родственников, чтобы тайно родить ребенка, отцом которого был Якун. Новорожденного она оставила в Юрьеве, а сама, оправившись от родов, вернулась в Киев. Потом она приезжала к Якуну все реже и реже, и вскоре прошел слух, что боярышня выходит замуж. От такого известия Якун пришел в неистовство. Вначале он пьянствовал и буянил, а потом решил отправиться в Киев и вернуть свою неверную любовницу.