Теперь надо было поскорее убираться из отцовского дома, ибо оставаться под одной крышей с Бивдюком Анне было страшно. Но прежде следовало кое-что взять из своей комнаты, затем отыскать Никиту, предупредить его об отъезде и назначить время и место, где он будет ждать с лошадьми.
Уже спустились вечерние сумерки, и в переходах боярских хором, где не горели свечи, было совсем темно, а потому от поварни до горенки Анне удалось пробраться незаметно.
В одном месте ей послышался разговор; Анна узнала голоса Завиды и Биндюка. Девушке почудилось, будто они назвали ее имя. Говорила мачеха:
— Это все монастырские тетки ей голову забивают. Надо просто не пускать ее к ним. А то ведь, если она пострижется в монахини, все наследство перейдет к монастырю.
— Не бывать тому! — глухо зарычал Биндюк. — Ее золото должно остаться в нашей семье.
— Об этом ведь и я забочусь. Видишь, до сих пор благодаря моим стараниям она не вышла замуж, не отдала свое наследство мужу.
— А были у нее женихи? — в голосе Биндюка прозвучало любопытство.
— Был один и тот сбежал.
— Кто таков?
— Да некий бродячий купчишка по имени Дмитрий Клинец.
— Клинец? Степанов сын? — Биндюк вдруг коротко и отрывисто хохотнул. — Жаль, что тогда, под Зарубом, я его не повстречал. А то бы прикончил их обоих отца и сына. Но за Степана я хороший куш получил от одного половца, которому этот Степан дорогу перешел.
Анна в ужасе отпрянула от двери и прижала руку ко рту, чтобы не закричать. Слова Дмитрия о предательской стреле, которой был убит его отец, теперь подтвердились самим предателем. Дмитрий не знал убийцу своего отца, Анна же волею судьбы его узнала. Потрясенная страшным открытием, девушка с трудом оторвала отяжелевшие ноги от дола и бросилась бежать, но в темноте наткнулась на какую-то посудину, опрокинула ее.
Тотчас Биндюк и Завида выглянули из-за двери и, увидев убегающую Анну, бросились за ней. Она успела скрыться в своей комнате и запереть дверь.
— Вот и хорошо, посиди здесь до утра, — сказала мачеха, запирая дверь снаружи.
— А когда ты нам понадобишься, девка, мы тебя отсюда быстро достанем, — заявил Биндюк. — Или ты думаешь, что для меня эта дверь — преграда? Да я ее вышибу одной ногой.
Анна почувствовала себя в ловушке. Здесь ей не помогут крики, слезы, стук в дверь или выбитое окошко. Никто не придет на помощь. Наверное, Офимью тоже заперли, чтобы она не могла выбежать во двор и предупредить Никиту. Да и чем поможет старый конюх, окруженный холопами Завиды?
Оставалось только ждать утра и молиться. Ночь прошла почти без сна. Лишь минутами Анна забывалась в полудреме, но тут же вскакивала от кошмарных видений.