Филипп задумался. По сравнению с грандиозными праздниками у знаменитостей, несколько бедновато, однако Кап-Ферра придает блеск чему угодно, кроме того, богатые американцы на отдыхе – это хотя бы что-то новенькое после выходок европейцев и русских.
– Хорошо, – сказал он. – Почему бы и нет?
Филипп понял, что, несмотря на обязанности хроникера les people, у него все равно остается время, чтобы подумать о потенциальной сенсации: эксклюзивное расследование обстоятельств, стоящих за нераскрытыми кражами бриллиантов. И эта мысль в свою очередь подвела Филиппа к идее, которая уже довольно давно его занимала: создать серию репортажей о домах богатых и знаменитых. И вот теперь, решил он, эти кражи помогут представить эту тему под другим углом. Совершенно очевидно, что жертвы преступлений были если не знаменитыми, то уж точно богатыми. А загадочные обстоятельства, сопутствовавшие кражам, да вали возможность переработать материал в истории такого рода, какие неизменно нравились читателям «Salut!».
Конечно, будет непросто уговорить хозяев пустить его в дом. Но его старинный союзник, человеческая природа, поможет ему. Филипп до сих пор изумлялся, что стоило лишь поманить славой, как люди немедленно соглашались на любое вторжение в их частную жизнь. Однако на этот раз ему, вероятно, потребуется нечто большее, какое-то разумное обоснование, чтобы перед ним распахнулись парадные двери. Кажется, пора уже поделиться своими мыслями с Сэмом.
И утром, после модного показа купальников в Сен-Тропе, они встретились во дворце Фаро за утренним кофе.
– Как все прошло? – поинтересовался Сэм.
Филипп покачал головой:
– Изумительно. Всего через полчаса лифчики от бикини начали падать, словно осенние листья. И повсюду – идеально загорелые груди. Тебе бы там понравилось.
Сэм засмеялся:
– Похоже, работа у тебя не из легких, но кто-то же должен ее выполнять. Так о чем ты хотел со мной поговорить?
После того как Филипп изложил свои мысли, Сэм на несколько мгновений задумался.
– Что ж, – проговорил он наконец, – идея совсем не плохая, только я не знаю, захотят ли владельцы домов вспоминать о своем печальном опыте. Ты совершенно прав: нам необходимы веские основания, чтобы тебя впустили внутрь.
– У вас обоих такой вид, будто вы готовите заговор. Можно мне поучаствовать?
Это была Элена. Она вернулась с утреннего заплыва и мечтала о кофе. Элена налила себе чашку из cafetière[52] и выжидающе посмотрела на мужчин. Сэм изложил ей соображения Филиппа и высказал собственные сомнения.
Элена кивнула:
– Ясно. Мне также совершенно очевидно, что стоит попытаться закинуть им наживку – ну, спросить, не хотят ли они, чтобы фотографии их домов напечатали в журнале.