Однако, как ни глупа была юная прелестница, но она заметила: сквозь краски и пудру, искусно наложенные на лицо Екатерины, проглянули такая глубокая усталость, столь неожиданная отрешенность, что императрица постарела лет на двадцать.
Перо в руках девы мелко–мелко задрожало. Раскрывшиеся от удивления губы сомкнулись.
По лицу самодержицы шли тени. Что она видела в пылающих огнях камина? Ум Екатерины был боек, воображение пылко, судьба необычна.
В Россию Екатерину привезли ребенком. Она старательно молилась православному богу, с настойчивостью учила русский язык, запоминала российские обычаи, пословицы и поговорки и мечтала о троне. Властолюбие копилось в ней, как соки в весенней почке, игрою судеб вознесенной на вершину счастливо освещенной солнцем ветви. Мечты сбылись. Немецкая принцесса была возведена на российский престол, но супруг не спешил разделить с ней власть над великой империей. Однако почка, согретая жаркими свечами собора, где громогласно было возглашено: «…многая л–е–е‑е–т–а — а‑а…» — проклюнулась.
Пламя камина дышало жаром. Причудливые языки взбрасывались над потрескивающими поленьями, странно переплетались, будя воображение и подсказывая даже и то, о чем не хотелось вспоминать. Возможно, заглядевшись на пламя очага, Екатерина увидела себя торопливо бегущей по саду загородного дворца к заветной решетке, где ждал ее с оседланными лошадьми отчаянный гвардейский офицер. Заговор состоялся, все было решено, продумано до мелочей, следовало протянуть руку и сорвать сладкий плод власти. И она ее протянула. Она простерла навстречу власти две жадные руки и цепко схватилась за поводья заплясавшего под ней коня.
В доме неофита всегда больше икон, чем в доме старого попа, а лучшие охранители порядка — бывшие воры. История знает тому немало примеров. Екатерине хорошо были известны пружины заговоров и переворотов, значение мелькающих теней в задних комнатах царственных покоев, неясных шепотов в ночи, прижатых к губам пальцев и в решительную минуту звяканье шпор в гулких дворцовых переходах. Достаточно было и этого, чтобы не смотреть на пылающие поленья, но русская самодержица видела в огнях камина большее. Она понимала: заговоры и дворцовые перевороты принесут лишь неприятности в царских покоях, а вот то, что происходило в Париже, — угрожает самому существованию монаршего дома. Екатерина в свое время кокетничала с французскими энциклопедистами, ее забавляли некоторые их мысли, обворожительные по форме и чудные восхитительной дерзостью. Беседы в кругу обожателей императрицы… Это было упоительно. Слова… Слова… Самодержица российская с непередаваемым удовольствием ловила обращенные к ней пылкие взгляды не в меру разгоряченных разговорами поклонников. Просветительница на троне… У Екатерины сошлись брови над переносьем. Кто мог предположить, что слова обретут плоть и начнут стрелять пушки?