Я зашел в гостиную, там все было чисто. Я предположил, что веселье началось в спальне, расположенной в другой части квартиры. Я почувствовал прилив адреналина: всегда испытываю нечто подобное, когда преследую преступников и решаю загадки.
Войдя в коридор между гостиной и спальней, я невольно замедлил шаг — сработал защитный механизм. И хотя знал: там будет Эвелин Пенри, — никак не мог предотвратить потрясение… Сейчас я увижу убитой женщину, которая еще вчера донимала меня вопросами.
Она лежала на ковре в одном белье, раскинув руки и ноги и наклонив голову вправо. На левом виске виднелся уродливый кровавый порез, напоминающий глубокую рану. Рот был открыт. Кожа уже начала терять цвет, как это бывает у трупов. Она выглядела так, словно ее застали во время какого-то важного события, словно она вдруг поняла нечто значимое или не завершила то, что хотела сделать.
Яркий свет в комнате казался ослепительным, он словно прожектор освещал тело мертвой женщины, которое лучше было бы спрятать от посторонних. Мне захотелось накинуть на нее одеяло и закрыть веки. Я посмотрел в ее пустые глаза, словно ожидая, что они вот-вот моргнут.
Я подошел поближе и склонился над ней. От тела исходил отвратительный запах мочи и фекалий — ее хрупкая нервная система не выдержала, пока она боролась с убийцей. Или с болью.
Помимо раны на голове, все тело Эвелин Пенри было изрезано ножом. Некоторые порезы казались поверхностными, другие — более глубокими. Из каждой раны вытекла кровь, а следовательно, их нанесли еще до того, как сердце перестало биться.
Ее пытали, прежде чем убить, проткнув ножом мозг.
Я посмотрел на детектива и заметил, что в комнате нет Кэролин. Меня это обрадовало, хотя совершенно ясно, что она уже все видела.
— Сначала он получил удовольствие, — сказал я, снова взглянув на труп и склонившись над ним. Я больше нигде не заметил следов крови. — Он напал на нее здесь и сразу принялся за работу.
Мои слова не особенно впечатлили детективов. Я не понимал, что им нужно от меня. До сих пор не мог понять, зачем меня сюда позвали.
— Как он вошел? — спросил я.
Сначала никто не ответил. Я не ждал, что они проникнутся ко мне симпатией, и меня это не тревожило.
— Как он вошел? — повторил я вопрос.
Макдермотт пожал плечами:
— Никаких следов взлома. Он либо открыл замок, либо девушка сама впустила его.
— Сексуальное насилие? — Я старался не смотреть на Кэролин, которая вошла в комнату.
Макдермотт покачал головой:
— Он просто хотел сделать ей больно.
Я встал и посмотрел на детектива.
— Вы же не думаете, что она сама впустила убийцу?