– Откройте обе заслонки, а то вам понадобится час, чтобы его разжечь! – крикнула Бриджит из спальни.
В чайнике не оказалось воды, и Пташка, вздохнув, отправилась на улицу, к насосу. Рейчел, оставшаяся наедине с Бриджит, внезапно почувствовала себя неловко.
Какое-то время она стояла посреди кухни, пока Бриджит не позвала ее обратно в спальню.
– Господи, как я ненавижу эту темень, – проворчала старуха. – Еще только ранний вечер, а кажется, будто глубокая ночь. Мои глаза ничего не видят уже к четырем дня! И это будет длиться до самого апреля.
Рейчел заняла место Пташки на трехногом табурете.
– Весну ждать придется еще долго, – проговорила она.
Бриджит хмыкнула:
– Простите, что не встаю. Я не такая уж развалина, как может показаться с первого взгляда, но сегодня грудь давит и силы куда-то ушли. Это наваливается, а потом вновь отпускает, день на день не приходится. Может, это моя последняя зима, а может, и нет. – Она говорила о смерти как о чем-то само собой разумеющемся, без страха и жалости к себе. – Ваше лицо пробуждает давнюю боль. Старое горе. Почему вы пришли?
– Я… я служу в доме у Аллейнов в Лэнсдаунском Полумесяце. Читаю книги Джонатану Аллейну, а кроме того, являюсь… кем-то вроде его компаньонки…
– Джонатану Аллейну? Значит, Пташка до сих пор не удосужилась его отравить или запустить гадюку ему в постель? – язвительно проворчала Бриджит.
– Нет. Пока нет.
– Что ж, я не удивлена. Несмотря на ее озлобленность и хлесткие заявления, она все-таки разумная девушка. У нее там хорошая работа, и она это знает. Куда ей податься, если, не приведи бог, придется уйти от Аллейнов?
– Я… не знаю. Похоже, своего хозяина она ненавидит. И хозяйку тоже.
– Ей приходится ненавидеть Джонатана Аллейна. А что еще остается? В том, что Элис нет с нами, она винит его. Проще признать в нем убийцу, чем согласиться на другую версию.
– Так вы готовы его оправдать?
– Скорее да. Но кто разберется, как обстояло дело, в особенности теперь, когда прошло столько лет? Они вечно секретничали и встречались без моего ведома. По мере сил я на все закрывала глаза. Кто я была такая, чтобы мешать их планам? Лорд Фокс вышвырнул бы нас всех на улицу, если бы узнал. Но Элис любила Джонатана искренне, от всего сердца. А я любила ее, – проговорила Бриджит и, пожав плечами, кашлянула.
– Кажется, все, кто знал Элис, ее любили. Все, кроме Джозефины Аллейн.
– Да, Элис любили все, кто ее знал. Джозефина Аллейн встретилась с ней лишь однажды. Ее ненависть направлена на то, кем Элис являлась, на то, воплощением чего она была, а не на саму эту девушку.