При виде подобных способностей некоторых живых существ волей — неволей начинаешь чувствовать себя — и всё человечество заодно — ущербной.
В итоге осторожность была отодвинута на второй план, и я присела на краю площадки, свесив ноги. Край был прямой и ровный, как высокая ступенька, а клубящийся вокруг туман создавал иллюзию близкой земли, так что было почти не страшно. Откинулась на спину и некоторое время так полежала, созерцая тьму над головой. Она была живой и подвижной, и казалось, что оттуда сверху кто-то за мной наблюдает. Но не злой, а любопытный; один гигантский мазур, составляющий это облако.
Кстати, тоже вопрос. Откуда я знаю, что это именно облако? Может, тоже колония каких-то живых существ, поддерживающая в воздухе всю громадину города. Но думать ещё и об этом не хотелось, поэтому я села и принялась настраивать скрипку.
Звуки в тёмной вате тумана распространялись очень странно. Они как будто не отлетали далеко, а вязли в плотной взвеси, оставаясь подрагивать на расстоянии вытянутой руки от меня. Запоздало мелькнула тревожная мысль, что скрипка может отсыреть и испортиться, но тут опять вмешался мазур и окутал её защитной плёнкой. Настолько тонкой, что это никак не сказалось на звуке.
На музыку симбионт реагировал очень странно, примерно как пресловутый кот на почёсывание всего и сразу. Причём художественная ценность произведения его волновала мало, потому что он совершенно одинаково радовался и сложной красивой пьесе и почти бессистемным прикосновения смычка к струнам. Я попыталась расспросить самого мазура, но вновь запуталась в сложных и расплывчатых образах. По — моему, он просто наслаждался процессом и ленился мне что-то пояснять.
Эта мысль развеселила, здорово подняв настроение. Пожалуй, воспринимать это существо как домашнее животное было гораздо приятнее и проще, чем пытаться принять наличие в собственной голове ещё какой-то разумной сущности.
Но через некоторое время симбионт вдруг очнулся, и от него пришло чувство стыда и вины, а следом — сообщение о том, что на крыше мы не одни, причём, кажется, давно. Правда, незваный слушатель не слишком-то скрывался, стоял в метре за моей спиной и опознать его не составило труда.
— Подслушиваешь? — мрачно поинтересовалась я, не оборачиваясь: всё равно же почти ничего не видно. Глаза к темноте, конечно, относительно привыкли, но толку от этого было немного — слишком плотная облачность.
— Да, — совершенно спокойно ответил Сур.
— И не стыдно тебе за девушками следить?
— Это моя работа, — точно так же невозмутимо ответил он, пару секунд помолчал и присел на край крыши в полуметре от меня. — Мне сообщили, что ты ночью покинула здание.