запирался у себя и разговаривал с портретом, опрокидывая в себя стакан за стаканом.
Похоже, он ушел в какой-то свой мир, навеянный ему вином и выходить из него он не
собирался.
Спустя полгода
- Эй, Дарв! – я поднимался к себе, когда услышал голос отца. Неделю назад он
уехал в город и обитал там неизвестно где. Я поспешил на его голос, проверить все ли с
ним в порядке.
Представшее поразило меня до глубины души. Трезвый отец, одетый в самый
свой лучший свой костюм был в приподнятом настроении. Стоявший перед ним слуга в
трясущихся от волнения руках держал кошель полный денег.
- Отец? Что происходит? – спросил я, не понимая, что произошло.
- У нас начнется теперь другая жизнь! – он отправил взмахом руки слугу и
повернулся ко мне, - зря я все эти годы запрещал тебе рисовать! Представь, только теперь
я понял это! Я снимаю с тебя обещание заниматься оружием, можешь рисовать сколько
тебе угодно.
Если бы передо мной предстала матушка, я был бы удивлен меньше, чем сейчас
словами отца. Что-то действительно произошло серьезное, что он так переменился.
- Завтра, нет сегодня же садишься рисовать, - он зло посмотрел на меня, - будешь
приносить пока пользу хоть так, раз сидишь на шее и ничего больше не умеешь.
Смутные и нехорошие подозрения закрались мне в душу и я тихо спросил, боясь
что мои подозрения оправдаются.
- Где мамин портрет?
Отец только рассмеялся мне в лицо и заявил.
- Я его продал, продал, черт возьми за отличные деньги! Ты даже не
представляешь, за сколько у меня его купили! Мы тебе богаты!
- Как?! – я едва не упал, мои ноги стали внезапно очень слабыми, - как ты мог это
сделать? Я все вложил в него, ты попросил подарить его тебе! Я думал она сможет тебе
помочь и ты будешь как прежде!
- Так и получилось, что тебе не нравится? - отец пошел к себе, похлопав меня
рукой по плечу, - купцы едва не подрались, давая мне за неё лучшую цену! Так что
готовься, Дарва я послал за всем необходимым, будешь мне рисовать такие же картины.
- Я не смогу! – я с вызовом посмотрел на него, - просто не смогу повторить!
- Есть захочешь, сможешь, - засмеявшись шутке, он отправился к себе, - теперь
будешь отрабатывать каждую краюху хлеба, что я тебе даю.
Не слушая моего лепета он ушел, оставив меня в ужасном состоянии. Продажа
маминого портрета померкла перед тем, в кого он внезапно превратился.
С тех пор моя жизнь превратилась в ад. Все рисунки, что я рисовал не шли ни в
какое сравнение с той полуживой картиной, что была нарисована не лучшими красками на
плохом полотне. Новые картины были красивы, даже можно сказать безупречны, но души