Мамины глаза (Осиашвили) - страница 28
Серебряным ручьем льет звездное вино —
И бесконечный лунный свет
В твоих струится волосах —
И ничего важнее нет,
Чем эта ночь в твоих глазах.
Ночь в твоих глазах
Шепчет мне: «Останься…» —
И слова прощанья гаснут на губах.
Ночь в твоих глазах,
Словно белый танец:
Приглашенье к счастью
Ночь в твоих глазах.
Бездомная звезда, бездомная любовь…
Бездомную любовь впустили мы с тобой —
И озарился старый дом,
Как раньше было только в снах,
И знаем только мы вдвоем
Про эту ночь в твоих глазах.
Зимняя вишня
Ты целуешь меня удивленно
И не веришь, что это всерьез —
После жизни пустой и бессонной,
После всех ожиданий и слез.
Наша встреча безумною вышла,
Словно юность мы взяли взаймы —
И тебя, как последнюю вишню,
Я сорвал посредине зимы.
Горькая, сладкая
Зимняя вишня,
Ты опьянила меня —
И ничего, ничего я не вижу,
Кроме счастливой тебя.
Сделать больно тебе я боялся,
На руках, как ребенка, качал
И замерзшие веточки-пальцы
Зимней вишне моей целовал.
И в тепле ты моем оживала,
Ведь любовь, как живая вода —
Ничего, что она опоздала:
Лучше поздно ведь, чем никогда…
Скучаю, люблю и целую
Дождь какой-то ненормальный —
Целый день стеной.
Переулок привокзальный,
Скоро поезд мой.
Мы как две промокших птицы
В серых небесах —
То ли дождь на наших лицах,
То ли мы в слезах.
«Скучаю, люблю и целую»,—
На окнах вагона пишу я,
И губы твои отвечают:
«Целую, скучаю…»
Утром ты одна проснешься,
Рядом нет меня…
Во вчера ты остаешься,
В завтра еду я.
На губах, как кот бездомный,
Поцелуй дрожит…
Мы всего лишь день знакомы,
А как будто жизнь.
Шестое чувство
К твоей улыбке прикасаясь душой,
Я вдруг почувствую: мне больше не грустно,
И я пойму, что ты – моя, а я – твой,
Каким-то мне еще неведомым чувством.
Шестое чувство – чтоб тебя угадать,
Шестое чувство – чтоб с тобой улетать,
И лишь тогда мои пять чувств оживут,
Когда шестым узнаю я: ты – тут!
Как будто ветром распахнуло окно,
И ночь внезапно оказалась рассветом —
И все, что было черно-белым давно,
В одно мгновенье стало вдруг разноцветным.
Все будет хорошо
Я горячий твой лоб остужу
И слезинки твои осушу —
Все прошло, будто не было вовсе:
Посмотри, я ведь рядом с тобой,
Значит, я возвратился домой —
И плохого теперь ты не бойся.
Все будет хорошо,
Ведь я к тебе пришел —
Ты только обними меня,
Ты только обними меня покрепче.
Все будет хорошо,
Все будет хорошо,
Шепчу тебе – и ты мне тоже шепчешь…
Улыбнись, словно солнышко в дождь,
А былого – не надо, не трожь:
Мы с тобой столько дров наломали!..
Лучше рядом со мною присядь
На веселую нашу кровать,
Где счастливее всех мы бывали!
Все мы, бабы, стервы
Не знаю, чем уж объяснить мое особое пристрастие к написанию женских песен. Считается, что в стихах автор самовыражается, что написанное им отображает его внутренний мир, его понимание жизни и себя в ней. И в этом смысле сочинителю-мужчине пристало писать стихи мужские. Поэтому для меня самого остается загадкой, почему у меня получаются – и, судя по всему, неплохо – стихи женские. Впрочем, творчество – штука иррациональная, и пытаться понять его мотивацию, копаясь фрейдовским инструментарием в своем подсознании, – вещь неблагодарная. Да и нужно ли? Получаются женские песни так, что женщины им верят – и слава богу.