Лезвие пронзительно завизжало и разрезало цепь. Теперь предстояла более ювелирная работа — разрезать наручники так, чтобы не зацепить мясо. Это уж слишком. Перемазав все вокруг кровью, я все же сделал это. Наручников больше не было, и я увидел, что руки вновь порозовели, когда возобновилась циркуляция крови. После всего этого мне только и оставалось, что бухнуться без движения на стул и тупо смотреть, как капает кровь. Я сидел так около минуты, пока не прошло онемение и не пришла боль. С огромным усилием я поднялся на ноги и побрел к аптечке. Она тоже вымазалась кровью, пока я вытряхивал из нее болеутолящие капсулы и проглотил две из них. Раз уж я стоял с ней рядом, я вытащил из нее антисептик и бинты и обработал порезы. Они были скорее рваные, не очень глубокие и не очень опасные. Я перевязал их, затем взглянул на себя в зеркало и вздрогнул, надо было что-то делать с губой.
На боковой улице просигналила полицейская сирена, и я понял, что пришло время, как следует поразмыслить и что-нибудь придумать.
Я очутился в затруднительном положении. Билльвилль небольшой городок, и все выходы из него будут тут же перекрыты. Именно это я бы и сделал в первую очередь, если бы искал беглеца. И даже самый тупой из полицейских, я думаю, догадался бы это сделать. Баррикады на дорогах, в небе вертолеты с приборами ночного видения для наблюдения на открытых площадках, полиция на вокзале. Все щели законопачены. Обложили как крысу. Что еще? Улицы патрулируются вездеходами. И последнее, чем меньше на улице народу, тем опаснее по ней бродить.
Итак, ждем до утра, что потом? Я знал, что потом. Они обыщут каждую каморку в каждом здании, пока не найдут меня. Я почувствовал, как у меня на лбу появилась испарина от этой мысли. Неужели я в ловушке?
— Не сдаваться! — громко выкрикнул я, — вскочив на ноги и забегав взад и вперед. — Джимми ди Гриз слишком увертлив, чтобы попадаться в неуклюжие лапы местных тюремщиков. Вспомни, как здорово ты ускользнул от этого одержимого жаждой убийства легавого. Неуловимый Джимми ди Гриз, вот кто я! И я снова смогу ускользнуть от них. Но как? Действительно, как? Я открыл пиво, залпом осушил бутылку и вновь опустился на стул. Затем посмотрел на часы. Было уже слишком поздно появляться на улице. Рестораны уже опустели, кинотеатры выпроводили последних зрителей, и парочки одна за другой расходились по домам. Любая одинокая фигура тут же бы привлекла внимание правоохранительных органов. Тогда до утра. Я бы осмелился выйти на свет божий лучше днем, а еще лучше под дождь! Я справился о прогнозе погоды моментально — и тут же опустился на стул. 99 % ясной погоды. Я бы, наверное, с большей радостью предпочел землетрясение или ураган.