— Вот здесь твое исцеление, — кричал он, протягивая руку с заветной склянкой. — Это вещество небывалой силы! Ты поправишься! Ты снова станешь крепким, Марк. Не убивай меня, и я сделаю для тебя все. Поверь мне, поверь…
Резкий толчок машины подбросил меня на сидении и оборвал воспоминания.
— Что, русский, сон плохой приснился? — с улыбкой спросил водитель. — Стонал, как от боли.
— Да, — ответил я. — Плохой сон.
— Ты куда едешь? Здесь все селения сожжены. Бои шли, сам понимаешь.
— На могилу друзей, — ответил я.
Он молча кивнул и снова затянул свою тихую песню.
Да, подумалось мне, это было как в кошмарном сне. Но я отомстил за себя и тех людей, которых они называли подопытными и субъектами — за тех, кто поверил им, поверил в чудесные сказки о других мирах и воображаемых пространствах. Там в институте мне хотелось найти их генерала. Я никогда не любил генералов. Это они бросали молодых парней то в Чечню, то в горнило национальных разборок. Им было плевать на кровь и вырванные из тел куски. Они по колено ходили в слезах матерей и нежили толстые задницы на черной коже персональных «Мерседесов».
Жаль, что я не нашел его. Жаль, что я не знал, как отличить хороших ученых от плохих. Меня страшила мысль, что может повториться история с заложниками, и что в слепой ярости я нанесу вред невиновным людям. А мне почему-то верилось, что здесь было много простых и честных граждан, которых запугали и которым задурили головы. Они жили в радужных замках научных открытий и не ведали зла, сотворенного их руками.
Короче, я ушел — точнее, улетел, угнав военный вертолет.
— Эй, русский! Эй!
Я открыл глаза. Мы подъезжали к Бекешу. Парень остановил машину. Я вытащил из кармана деньги, но он замотал головой.
— Я дальше тебя не повезу. Если здесь меня увидят с тобой, то голову отрежут. Иди дальше сам. Счастья тебе. Не обижайся.
Я кивнул ему, закинул рюкзак на плечо и пошел по пыльной дороге. В лицо светило палящее солнце гор. Иногда мне встречались местные жители. Они с удивлением смотрели на меня и недоверчиво качали головами. Возможно, их удивляло мое появление в этих местах или то, что я пока еще был жив. Однажды один из них крикнул:
— Эй, русс! Что здесь забыл?
И я ответил:
— Себя!
Он дал мне воды. Мы молча сидели плечо к плечу, пока его трубка не погасла, а я не отдохнул для нового перехода. Потом был тот самый поворот, и мне на миг показалось, что у скалы я снова вижу Гули и Сото. В уме мелькнула мысль, что прошлое — это только сон. Я ушел от них и вновь вернулся. Сейчас Гули протянет ко мне руки и бросится навстречу, а Сото будет добродушно усмехаться в седую бороду.