— А ты любила Володю? Я кивнула.
— А почему ты пошла с Эриком?
— Ты знаешь, это трудно объяснить, но мне надо с Володей кончить.
— Да и так — уедешь и кончится.
— Я просто хотела, чтобы он меня не искал, и лучше пусть он думает обо мне нехорошо. Мне так легче. А ты кого-нибудь любила?
Лена проговорила:
— Угу, — а потом добавила: — Но он не знал про это.
— Давно это началось?
— Год тому назад.
— Не прошло еще?
— Думала, что да, но теперь, кажется, нет. Мы пошли по висячему мосту, сильно заскрипели ржавые канаты. У высокого берега мы сели на скамью.
— Знаешь, кого я любила?
Я повернулась к ней.
— Эрнста, — прошептала она. У меня зазвенело в ушах.
— Он уехал.
— Приедет снова, у него здесь родители. Его отец — начальник нашего гарнизона. Он нехороший человек.
— Я слышала, у меня с ним ничего никогда и не может быть. Ему нравятся другие… — Она отвела взгляд на озеро. За нашей спиной на танцплощадке Сашкин сладковато-мягкий голос тянул:
…Словно ищет в потемках кого-то
И не может никак отыскать.
— Слушай, пойдем, я терпеть не могу этой песни и вообще не люблю Сашкиного голоса.
По дороге домой я рассказывала Лене о Шуре, что сейчас она живет под Ленинградом. Ее отец устроился в совхоз в Борисовой гриве. Лена спросила, остановлюсь ли я у нее по дороге. У меня мало денег. Из Петрозаводска, куда я взяла билет, мне еще придется ехать на двух автобусах, с двумя ночевками, видимо, в гостиницах. Тети мои сейчас живут в Олонецком районе, в Карелии.
Мы попрощались, Лена обещала прийти меня провожать.
* * *
Я неудачно положила чугунный утюг в угол деревянного чемодана. Один угол перевешивал и больно царапал ногу. Я взяла чемодан на плечо, но ветер поднимал юбку, пришлось его все же волочь в руке. Я шла с Ирой и Валей к вокзалу и думала, почему же Лена не пришла провожать? Она вчера обещала. Может быть, ее мама вернулась из Ивангорода, а может, из-за Эрнста… Лену я больше никогда не увижу…
Ира и Валя шли передо мной, у них было хорошее настроение, они обе ехали в гости. Они говорили о чем-то очень смешном. Обе время от времени опускали свои чемоданы на землю, чтобы, взявшись за живот, отсмеяться. Мне тоже стало весело.
На маленьком узкоколейном поезде в полдень мы приехали в Таллинн. Давно не было дождя, в аллее возле вокзала устало повисли листья кленов. Я посмотрела на серые стены крепости и башню на горе, вспомнила, как пять лет назад я смотрела на эту же стену и башню из открытой двери товарного вагона. Нам тогда нельзя было выйти в город, мы ехали в лагерь Клога, потом в Финляндию, а сейчас будет некогда, поезд на Ленинград отправляется через два часа, надо успеть закомпостировать билеты.