— Тоже мне единоличника нашел! — возмутилась тетка Силадьи. — Или ты, когда молокососом был, так же как он, не клал ягодки в рот?
Ирен поняла одно, что люди недовольны: их оставили в стороне от укрупненной винодельни… Нынешний богатый урожай невозможно обработать устаревшим оборудованием. Нет подходящих условий для выдержки молодого вина. Ирен так разволновалась, что чуть было не вышла к собравшимся. Хотелось узнать, о ком они говорят. Только бы не о Миклоше! До всего остального ей было так мало дела!
Дом постепенно засыпал. А Ирен не спала.
На спинке кровати висело отглаженное вечернее платье. На столе — виноград, угощение хозяйки. Ирен к нему даже не притронулась. Тут же книги — томик Ади, винодельческие справочники.
Эх, привести бы в такой же порядок свои мысли, отутюжить бы, как платья, все вмятины на душе!
«Первый день на новом месте. Вот и он прошел. А с Миклошем я так и не встретилась. Работа в колхозе будет нелегкой. Даже трудно представить: с чего начинать?» — мысли прыгали лихорадочно, тревожно и гнали сон.
Ирен высунулась в окно. Какой покой! Ночь полна ароматов и тишины. Ветка яблони нежно гладит оконный наличник. Ирен вдыхала свежий, настоянный на траве воздух, и мысли ее успокаивались, их течение приобретало стройность. Ирен снова вспомнила дни, проведенные здесь в прошлом году.
— Когда я пью вино, мне порою кажется, что оно вобрало в себя всю нашу силу, потому такое крепкое, — сказал ей тогда Миклош.
И снова она не успела поймать его взгляд. Еще секунда — и сам Миклош исчез. А через несколько дней, когда они вместе работали в колхозном саду, он вдруг подошел к ней и быстро проговорил:
— Мне кажется, что нет таких трудностей, с которыми я не мог бы справиться!
Ирен ждала, что он назначит ей свидание вечером, после работы. Но напрасно. Если у Миклоша выдавался свободный вечер, он вскакивал на мотоцикл и с оглушительным грохотом мчался куда-то. Он был страстным мотоциклистом.
И вот настал день, когда нужно было расставаться с колхозом.
Она всех повидала, со всеми простилась, а его нигде не встретила. Неужели так и уехать?
До позднего вечера просидела она во дворе. Хозяйка варила повидло.
— Гляди-ка, гляди, светлячок! — раздавался с соседнего двора восторженный мальчишеский голос.
Почему она вспомнила сегодня этого мальчика с его светлячком? Хозяйка просила ее спеть что-нибудь на прощание. Но петь не хотелось. Слезы сжимали горло. Вдруг за спиной кто-то остановился. Ирен не смела оглянуться. Пламя костра окрепло. Его языки весело и крепко обняли котел с повидлом. Миклош сел рядом, коснувшись на миг плечом ее плеча.