Квалификационные соревнования проводились по утрам в будние дни, когда толпа была немногочисленной. Двенадцать лучших лошадей по итогам этих соревнований попадали в вечерние, которые показывали в прямом эфире по национальному телевидению. Впрочем, появление телевидения на Национальной выставке лошадей в 1957 году не повлияло на дух соревнований. Одна из самых знаменитых выставок в мире верховой езды все еще проводилась так, будто была любительским мероприятием. Зрители сходились толпами, но не было никакого сервиса. Соревнования в самых популярных классах – конкурных – часто затягивались до поздней ночи, с дополнительными раундами – до часу или двух. Программа простаивала, часто между классами делались перерывы, в которых знаменитости позировали перед фотокамерами светской хроники. Телевизионщики были не в лучшем положении, чем зрители на дешевых местах: они могли смотреть и восхищаться, но никто не заботился о том, в каких они находятся условиях.
Гарри не поддавался всей этой суете. У него была работа – участие в соревнованиях. Жизнь наверху, где столпы общества позировали для фотографов «Вэнити фейр», его не касалась. Гарри не ожидал пройти утренний отборочный тур, и в своем первом классе Синьон, напуганный незнакомыми звуками и запахами Мэдисон-сквер-гарден, выступил не очень хорошо. Его не отобрали для вечерних соревнований. Гарри сидел высоко на дешевом месте, наблюдая за схваткой отобранных участников. Наметанным глазом он оценил происходящее. Лошади были изящными и красивыми, выведенными для состязаний подобного рода. Гарри верил, что Синьон окажется с ними на уровне, но трассы на Национальной выставке были тяжелыми, куда тяжелее тех, с которыми он имел дело летом. Препятствия были выше, арена – маленькой, а толпа шумела и отвлекала. Конечно, Синьон мог справиться с такими препятствиями дома в школе Нокс, но лошади, привыкшие к участию в больших соревнованиях на закрытой арене, имели колоссальное преимущество. На мгновение Гарри представил себя под светом этих прожекторов верхом на Снежке. Эта мысль заставила его улыбнуться. Большой рабочей лошади было бы наплевать на толпу и свет, но Гарри почти наяву слышал смех, который сопровождал бы их выход на ринг, – настолько неуместной была эта картина.
На следующий день Синьон был спокойнее и собраннее. Начинались соревнования в другом классе, и Гарри попробовал еще раз. Теперь он прошел чисто. Всего со второй попытки Гарри удалось попасть в вечерние соревнования. Этим вечером ему предстояло противостоять самым опытным наездникам.