Внезапно он встал.
– Пожалуйста, не останавливайся! – взмолилась она, но он уже поднял ее на ноги.
Развернув ее к себе спиной, он прижал ее к стене и раздвинул ноги.
– Сейчас… – сказал он, обдавая ее ухо жарким дыханием.
Когда раздался ее крик, он замедлил движения, оттягивая момент наивысшего блаженства, а затем забился в ней, исторгая волны, норовившие разорвать ее изнутри. Она закрыла глаза, полностью отдавшись ощущениям.
После они лежали рядом, купаясь в лучах заходящего солнца. Глядя на вечернее небо, Ануш чувствовала на себе взгляд Джахана.
– Знаешь, ты необыкновенная, – сказал он, целуя ее в шею. – Ты не похожа ни на одну женщину из тех, что я знал.
– Не надо.
В замешательстве Джахан сел и посмотрел на нее.
– Не заставляй меня стыдиться больше, чем я уже стыжусь!
Его лицо помрачнело, но Ануш приподнялась и легонько коснулась уголка его рта.
– Я не говорю, что жалею о произошедшем. Нет! Но я стыжусь своего поведения, когда я с тобой! И стыжусь всего, что хочу делать.
– Я думал, ты хотела…
– Да! Я не могу сдержаться, – сказала она, поглаживая его по щеке.
Джахан снова обнял ее, и они лежали, прижавшись друг к другу, глядя через дверной проем на надгробия.
Впервые в голову Ануш прокрались нежелательные мысли. Что с ней будет, если ее застанут с ним? Разве она сможет скрыть это от Саси и Парзик? После того, что случилось с Кеворком, Саси ее никогда не поймет. Парзик не сможет сохранить эту тайну.
Она почувствовала, как губы капитана легонько коснулись ее щеки.
– Не думай слишком много, Ануш. Поговори со мной. Расскажи мне об этом месте. Что это за церковь?
– Армянская, – ответила она, глядя на купол над их головами. – Ее сожгли, когда моя мать была еще ребенком.
– Она помнит, как это произошло?
– Она была еще очень мала, но говорит, что помнит. Она рассказывала, что на стенах и куполе были золотые росписи.
На куполе были видны лишь пласты отпадающей штукатурки да россыпи конусовидных ласточкиных гнезд.
– Наверное, ветер и дождь разрушили то, что не уничтожил огонь, – сказал капитан, глядя вверх.
– Я рада, что нет никаких росписей.
– Тебе нравится, что церковь превратилась в дом для летучих мышей и птиц?
– Я рада, что никто не смотрит.
– Ты имеешь в виду Силы Небесные? – засмеялся Джахан.
– Не богохульствуй! И не смейся надо мной!
– Я никогда не буду смеяться над тобой! – Капитан сел и обнял Ануш за плечи. – Я люблю тебя, Ануш! Я не помню, какова была моя жизнь до того, как я встретил тебя.
Неожиданные слезы полились из ее глаз.
– Я никак не мог понять, что я делаю в Трапезунде, до этого самого момента. Мне было суждено встретиться с тобой. Тот ужасный день на ферме положил начало прекрасному. Ты стала моим миром, Ануш. Скажи, что ты чувствуешь то же самое!