Затем они встретились месяцев уже через восемь. Ещё издали сосед прокричал приветствие священнику и радостно возвестил, что, последовав его совету, мягко и душевно побеседовал с женой, и та пришла в себя. «Больше ни разу не пила, батюшка. Теперь у нас всё хорошо».
Душой всех гаражных посиделок в ближайших окрестностях был, несомненно, Митрич, крепкий коренастый старик с выцветшими голубыми глазами и добродушным красным лицом, кожа которого красноречиво свидетельствовала, что Митрич не дурак выпить. Однако, сильно пьяным его не видел никто и Митрич мог стать иллюстрацией к известной поговорке: пьян, да умён, два угодья в нём, ибо старик был мастером на все руки. Починить ли зачихавший мотор, прочистить карбюратор, выпрямить помятое в аварии железо и покрыть его автокраской так, что следов происшествия не останется – всё умел Митрич. Кроме того, его образцово аккуратный гараж с ровными деревянными стеллажами-полками, с красовавшейся в нём двадцатилетней ухоженной «копейкой», являлся хранилищем автомобильных сокровищ – многих деталей «Жигулей», болтов, гаек, гвоздей и прочего. Обычно подобных рачительных мужичков величают куркулями, но Митричу жадность была несвойственна. Он охотно раскрывал свои закрома перед просителями и все знали: если уж у Митрича чего-то нет, то и нигде не найдёшь. Митрич слыл местным старожилом и авторитетом (без оттенка бандитизма в этом слове), происходя из подгородного села, знал всех и вся и был верующим, то есть помнил все большие (что ещё не диво), но так же средние и даже некоторые малые церковные праздники и потому всегда поздравлял отца Петра и давал необходимые разъяснения соседям – что такое Благовещение, Яблочный Спас или Радоница. Однажды Митрич с помощью одного молотка и деревянного клина виртуозно заделал большую вмятину на задней стенке батюшкиного «Москвича».
3
Среди гаражевладельцев не имелось людей особенно в жизни преуспевших. Как уже упоминалось, хозяевами гаражей были в основном немолодые люди, материальный и физический расцвет которых совпал с предыдущей эпохой. Все они старались более-менее приспособиться к реалиям новой жизни, но не у вех получалось. Многие поменяли профессию и место работы, поскольку два громадных военных завода нашего города при демократии приказали долго жить, лишив рабочих мест тысячи горожан. Кто-то пытался заняться коммерцией, иные, кто что-то смыслил в технике, пытались организовать авторемонтные мастерские, но мало кто преуспел. Вы не задумывались, отчего на всех рынках, вне зависимости от их «специализации» очень мало продавцов – русских? Не потому, что этот «бизнес» подмяли под себя этнические группировки. Сей прискорбный факт не причина, а следствие одного из удивительных проявлений загадочной русской души, впрочем, загадочной для инородцев, упорно и близоруко не желающих понять и оценить русский менталитет. А для соотетечественника очень даже очевидного: в глубине души русский человек стыдится такого «труда» и такого заработка. Ему стыдно стоять и торговать, ничего не делая руками и ничего полезного не производя. Дайте ему НАСТОЯЩУЮ работу и он приложит все силы души и тела, всю свою незаурядную выдумку и смекалку для того чтобы выполнить её добросовестно и в срок, пусть даже за неправедно низкую плату, ибо в хорошем работнике живёт гордость (в хорошем смысле) за творение рук своих. Из всех обвинений, предъявляемых русскому человеку, самое обидное и несправедливое – в лености и безделии. Где вы найдёте такого европейца (об африканцах и азиатах и говорить нечего!), который, работая на производстве, ещё бы ухитрялся сажать овощи и фрукты на садовом участке, собственноручно ремонтировал своё жилище, автомашину, сантехнику и прочее? А русский мужичок делает такое сплошь и рядом и, когда над ним не стоят и не погоняют, не пристают с надоедливой демагогией, способен творить настоящие чудеса. В последнем отец Пётр убеждался неоднократно. В годы, когда техника стоило неимоверно дорого, когда запчастей для машин катастрофически не хватало, гаражные умельцы своими талантами продлевали жизнь этим старым заезженным «Жигулям» и «Москвичам» с помощью электрической сварки и подручных инструментов. Было немало таких, оставшихся безработными в эпоху пресловутых «реформ» и пробавляющихся случайными заработками.