— Моя история не столь драматична и интересна как история моей драгоценной жены. Я родился в 1479 году в этом особняке, пожалованном нашей семье в давние времена становления империи Даргард. Как повествуют семейные хроники, мои предки присоединились к Основателю Империи одними из первых, за что в конечном итоге и получили графский титул и эти территории в близ Ней'о, где и выстроили этот дом.
В семнадцатилетнем возрасте я с блеском поступил в Университет Высшей Магии на Факультет Воздуха. Вторым направлением у меня была Тьма из-за моей оборотнической способности. Я этого очень стеснялся и слыл в семье потомственных природных оборотней ненормальным. Но в ходе учебы я выяснил, что быть оборотнем это здорово и дает много дополнительных возможностей, которыми не обладали мои согрупники-люди. Был у меня даже период призрения к ним как к слабейшим существам, но после пары разговоров с нашими кураторами я резко и навсегда поменял свое мнение, признав, что люди хоть и слабы физически, но сильны хитростью и изобретательностью.
Впервые эту красавицу я увидел на третьем курсе, — взгляд Вериха обращенный на Вестию был столь нежен и глубок по гамме чувств в нем сплетавшемся, что мое собственное присутствие в гостиной показалось мне кощунственным. Я была приятно удивлена тем, что на протяжении такого долгого времени эти двое все еще любят друг друга, — и больше не мог думать ни о ком ином. Я делал все, что бы привлечь к себе ее внимание, и мне было глубоко наплевать на то, что я всего лишь студент третьекурсник, а она преподавательница, женщина более взрослая, нежели я, да к тому же еще и четырехсотлетняя вампирша.
Вестия рассмеялась.
— Да, все так и было. Он заваливал меня цветами и конфетами. Писал стихи и любовные записочки в форме сердечек. Ты даже пытался петь серенады под моим окном, но твои вокальные потуги были прерваны, кажется уже на втором куплете одним цветочным горшком и двумя огненными шарами, если я не путаю, дорогой?
Верих постарался нахмуриться и изобразить на лице оскорбленное достоинство, но всю картину портили глаза, так и лучащиеся смехом.
— Ты права. И тот горшок отбил мне не только желание продолжать пение.
На пару минут вся комната утонула в раскатах тройного громового хохота. Просмеявшись первой Вестия продолжила.
— Все его попытки привлечь к себе мое внимание были чрезвычайно милыми, и он даже весьма меня заинтересовал, но у меня просто не было времени на его поощрение. В то время я готовилась в любой момент бежать из Университетов и постоянно жила на чемоданах и с натянутыми нервами. В итоге я продержалась еще два года и, выпустив свой последний курс, сбежала сюда, рассчитывая скрыться в этом, весьма либеральном ко всему, городе, даже не подозревая, что мой страстный воздыхатель тоже родом отсюда.