-- Наверно, я сильно разочаровал вас!
-- Напротив, в начале войны вы совсем покорили меня своей доблестью. Вы держались великолепно... Я могла без запинки назвать все ваши награды. Я до сих пор помню их, могу перечислить хоть сейчас... Потом вы были ранены, а оправившись от ранения, обручились с Франсуазой Паскаль-Буше. Вот тогда, сказать по правде, я огорчилась... Да и как могло быть иначе?.. Ведь я так восхищалась вами... Услыхав, что вы женились на девушке, которую я хорошо знала по лицею Сен-Жан,-- мы учились в одном классе, она была очень мила, но глуповата, простите меня, Антуан,-- я удивилась и огорчилась за вас... И не я одна, весь город...
-- Но отчего? Мы с Франсуазой люди одного круга и вполне подходим друг другу... Взгляните сюда, Сабина: видите вот тог утес, весь в световых бликах? Это утес Монако... Не наклоняйтесь слишком низко -- терраса висит над морем... Осторожно, Сабина!
Он невольно придержал ее за талию. Она молниеносно обернулась к нему и поцеловала прямо в губы.
-- Будь что будет, Антуан! Уж очень мне этого хотелось! Трудно держаться на расстоянии от человека, который когда-то был тебе близок... Помните, как мы целовались на теннисном корте? О, я вижу, вы шокированы.., Вы остались настоящим Кеснэ... Не сомневаюсь, что вы всегда были верным мужем...
-- На редкость верным... Беспорочным...
-- Это на протяжении десяти-то лет? Бедный Антуан!.. И вы счастливы?
-- Совершенно счастлив.
-- Если так, все хорошо, милый Антуан. Вот только не пойму, отчего у вас такой несчастливый вид.
-- С чего вы это взяли?
-- Не знаю... Просто, чувствую в вас какую-то неудовлетворенность, раздражение, какую-то неприкаянность... Что бы вы там ни говорили, Антуан, все же
(135)
вы были настоящим Кеснэ из Пон-де-л'Эра, то есть человеком деятельным, привыкшим руководить людьми. А теперь вы живете здесь, оставив любимое дело и своих друзей... Я знаю: вы все принесли в жертву вкусам вашей жены... Но трудно себе представить, что вы никогда не жалеете об этом...
-- Может быть, вначале я действительно немного тосковал... Но потом я нашел себе другое занятие. Всю жизнь я питал пристрастие к истории... Теперь я занялся этой наукой всерьез... Я даже написал несколько книг, которые имели некоторый успех.
-- Некоторый, говорите вы? Ваши произведения имели огромный успех, Антуан, это замечательные работы... Особенно ваш труд о Людовике XI...
-- Вы читали мои книги?
-- Читала ли я их?! Да сотни раз! Во-первых, я тоже обожаю историю... А во-вторых, я искала в них вас, Антуан... Я по-прежнему интересуюсь всем, что имеет к вам отношение. И я считаю вас превосходным писателем... Нет, я нисколько не преувеличиваю... Признаться, меня даже удивило, что во время обеда Франсуаза ни единым словом не обмолвилась об этой стороне вашей жизни. Два-три раза мой муж пытался заговорить с вами о ваших книгах, но всякий раз Франсуаза прерывала его... Мне кажется, ей следовало бы гордиться вашим творчеством...