Отец взглянул на Дайнеку, и она поняла: Водорезов ему понравился.
Они прошли в дом. По счастью, Настя еще не спала.
– Как хорошо, что вы решили заехать! – Спрыгнув с дивана, она подошла познакомиться: – Анастасия, очень приятно.
– Платон, – Водорезов с видимым удовольствием пожал ей руку.
– Вы здесь посидите, – предложил Вячеслав Алексеевич. – Нам с дочерью нужно поговорить.
– С радостью развлеку нашего гостя, – ответила Настя.
Платон Борисович тоже не возражал, это было заметно.
Вслед за отцом Дайнека поднялась на второй этаж. Они прошли в кабинет и сели: он в свое кресло, она – на диван.
– Рассказывай, что разузнал, – попросила Дайнека.
– Все оказалось не так просто… – сказал отец. – Пришлось обратиться к Вешкину.
Дайнека хорошо знала этого человека. Сергей Вешкин работал начальником службы безопасности в холдинге, где Вячеслав Алексеевич Дайнека занимал должность директора.
– Привет ему передай, – между делом попросила она.
– Взяла бы да заехала к нему как-нибудь. Он, кстати, развелся с женой.
– Папа, не будь таким пошлым. Хочешь выдать меня замуж?
– Не возражал бы. Разумеется, если найдешь хорошего человека.
– С этим теперь туго.
– Отнюдь. Твой главврач мне очень понравился.
– Ты не знаешь его и поэтому не можешь судить, – возразила Дайнека.
Отец пристально на нее посмотрел:
– Изменилась… Стала жестче и нетерпимее. Раньше такой не была.
– Когда-то нужно взрослеть.
– Я не об этом… – Немного помолчав, Вячеслав Алексеевич перешел к делу: – Икона, которую продали коллекционеру, называется «Чудотворная икона святой праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы». Она в самом деле принадлежала семейству графа Измайлова и долгое время считалась утерянной.
– Это точно?
– В антикварном бизнесе не бывает гарантий. Сплошь и рядом фальсификат. Как и когда икона появилась на рынке, никто рассказать не смог. Я узнал имя продавца, это некто Балашов – наполовину коллекционер, наполовину барышник. Большего узнать я не смог.
– Но ты же сказал, что Вешкин…
– Я не договорил, – отец недовольно поморщился. – Что за манера – перебивать, не дослушав! Дальше в дело вступил Вешкин, естественно, по моей просьбе. Он узнал, что Балашов – только посредник. На самом деле икону ему дал некто Пименов, человек, который не имеет никакого отношения ни к антиквариату, ни к собирательству. Отдав икону Балашову, он попросил выставить ее на продажу.
– Этот Пименов – случайный человек? – спросила Дайнека.
– Случайнее не бывает. Но у этого случайного человека есть шурин… Я правильно сказал? Брат жены – это шурин?
– Какая разница, пусть будет так, – быстро согласилась Дайнека. – Кто он такой?