— Я уже сказал. Она выходит за меня замуж.
Наступило долгое молчание.
— Ты женишься на ней, чтобы я не приставал к ней с Трентом, верно? Это вы вместе придумали?
— Нет.
— Тогда почему же?
— Неужели так трудно поверить, что я люблю ее? — Наконец-то Слейтер дал волю гневу. — Вы недооцениваете ее, Бродерик. Хоуп поразительная женщина, имеющая право жить собственным умом.
— Ты не понимаешь, да и не можешь понять, — устало возразил ее отец. — Дай поговорить с ней.
— Клей…
Услышав за спиной тихий, нерешительный голос, Слейтер напрягся. Когда же он, все еще держа трубку у уха, повернулся к Хоуп, то нерешительности в ней не заметил.
Ее лицо было бледным, губы крепко сжаты.
— С кем ты разговариваешь? Кому ты говоришь, что я выхожу за тебя замуж?
Он изобразил улыбку и протянул ей трубку.
— А… это тебя. Отец.
Хмурый взгляд Хоуп ничуть не смутил Клейтона. Как и второй взгляд, которым она наградила его, приложив трубку к уху Ясно, она рассчитывала, что он проявит вежливость и удалится. К несчастью для нее, Слейтер не признавал хороших манер и подслушивал без тени стыда.
— Да, — сказала она в трубку и показала Клейтону рукой, что просит освободить место. Слейтер и бровью не повел.
Она столкнула со стола его скрещенные ноги; ничуть не смутившийся Клейтон сел прямо и усмехнулся. Хоуп начала вытаскивать его из кресла. Он охотно подчинился, встал рядом, обвил рукой ее талию и зарылся лицом в длинные роскошные волосы. Запах был чудесный.
Она толкнула его в грудь и указала на дверь. Клейтон снова усмехнулся, покачал головой, наклонился и поцеловал ее в шею.
Ммм, вкус был не хуже запаха.
Она снова толкнула его, на сей раз не так сильно, и смерила испепеляющим взглядом. Клейтон снова наклонился, открыл рот и горячим языком прикоснулся к ее коже.
— Отец, я… не могу сейчас говорить об этом, — нетвердо произнесла закрывшая глаза Хоуп.
Клейтон продолжал нахально улыбаться. То, что у Хоуп участился пульс, безмерно льстило его мужскому самолюбию.
— Сам знаешь, что я не могу… — сказала она, повернувшись к Клейтону спиной и сердито топнув ногой. — Я работаю… да, знаю… нет, я больше не собираюсь разговаривать с Трентом. Мне очень жаль, если это тебя огорчает.
Клейтон фыркнул, а затем насторожился, когда Хоуп сказала:
— Раз так, знай: я была всего лишь вежливой. На самом деле думаю, что Трент мерзавец. Если бы ты был поумнее, то давно выгнал бы его в три шеи.
Клейтон просто умирал от желания видеть выражение ее лица. Особенно когда Хоуп решительно вскинула голову. Тут Слейтера охватила такая гордость, что ему захотелось поцеловать эту женщину. Он бережно положил руки на ее бедра и повернул лицом к себе.