Было множество вещей, которых он не знал, но очень хотел знать. Чем он зарабатывал на жизнь? Была ли у него семья? Какой его любимый цвет? Но больше всего Клейтона мучило незнание того, что связывало его с Хоуп. Он обязан был помнить, почему эта умная, образованная, красивая женщина не хочет стать его женой.
— Почему не хочешь?
— Ты устал, Клей.
Да, устал. Но страстное любопытство было куда сильнее, чем усталость и боль.
Хоуп заерзала на месте, опустила голову, и великолепные темные волосы закрыли ее лицо. Ему отчаянно хотелось отвести волосы от ее глаз, привлечь женщину к себе и получше рассмотреть выражение ее лица. Хотелось видеть ее нежную улыбку, ощущать прикосновение ласковых рук, слушать и слушать этот необыкновенный голос. Но она не отвечала, и Клейтон с усилием поднял ее подбородок. Взгляд Хоуп тут же упал на его губы, которые она, должно быть, так часто целовала. Он прошептал ее имя, умоляя ответить.
— Просто я не верю в счастливые браки, — тихо сказала она. — Мои родители часто ссорились, хотя очень любили друг друга. Они были такие разные… Каждый хотел настоять на своем. Это плохо кончилось.
— Как?
— Мой отец — чудесный человек, но он… довольно жесткий и властный. Так на него повлияла служба в армии. Он познакомился с моей матерью в России, когда ездил туда в командировку. Оба они были молодые, горячие и так не подходили друг другу. — Ее голос смягчился и стал гортанным, глаза потемнели от воспоминаний. — Моя мать была цыганкой, вольной как ветер, бродягой по натуре, дикой и свободной. И бросила все ради того, чтобы быть с ним. Все: свою страну, народ, семью…
— Твоя мать сама сделала этот выбор. Должно быть, она очень любила твоего отца.
— Да. — Голос Хоуп был мечтательным и печальным. — Но такую женщину нельзя держать в клетке. Она была прекрасной, необузданной дикаркой. Жизнь отца подчинялась стратегическим планам, а мать понятия не имела, что такое расчет и порядок. Это была бомба замедленного действия.
— И что случилось потом?
— Он привез ее сюда, в этот дом.
— Прекрасное место. Вдали от города, вокруг леса… Здесь она должна была чувствовать себя как дома.
— Нет, — прошептала Хоуп. — Она тосковала по родине. Здешние люди не понимали ее. Она… Это убило ее.
— Прости, Хоуп. — Слейтер изнывал от неизвестности. Он не мог вспомнить один волнующий его пустяк, и это выводило его из себя. — Мы такие же разные, как они? Ты и я?
Она снова отвела взгляд, но тут же подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Что?..
Сила собственного любопытства изумила его. Неужели ему так нужно знать, подходят ли они друг другу?