— Я не беременна, — спокойно сказала Хоуп.
— Милые бранятся — только тешатся. — Он вздохнул и умолк.
— Отец! — Хоуп понадобилось время, чтобы овладеть собой. Ее душили гнев и унижение. — Мы с Трентом не любовники. Неужели это нужно объяснять?
— Ты действительно не беременна?
Надежда, слышавшаяся в его голосе, заставила Хоуп забыть гнев и бессильно опуститься в ближайшее кресло. Молли, не отходившая от хозяйки, села рядом и принялась терпеливо ждать.
Радость. Гордость… Хоуп знала, что именно эти чувства переполняли отца в последние дни. Как она могла воспользоваться этим? Как можно было позволить отцу поверить, что она беременна, даже ради того, чтобы выиграть время?
— То, что ты так счастлив, только затрудняет дело, — начала она. — Я не хочу огорчать тебя. Но не могу жить так, как тебе нравится. Просто не могу. Пожалуйста, пойми: между мной и Трентом ничего нет.
— Он говорит другое.
— Он сам не знает, что говорит.
— Любовные ссоры, — сказал он, как будто не слышал слов дочери. — Можешь мне верить, Хоуп, но я знаю, что это такое. Я не так стар, чтобы забыть. Твоя мать…
— Я знаю, отец, — сказала она со вздохом и стала рассеянно поглаживать Молли, положившую тяжелую голову к ней на колени. — Жизнь у вас была бурная.
— Но мы любили друг друга. Очень любили. — В его голосе звучала печаль. — Мы были очень разные. И сходились только в одном… Ей следовало сидеть дома и растить тебя. Ни один ребенок не должен оставаться без материнского присмотра.
— Когда у меня будет ребенок, — заверила Хоуп, — я тоже буду заботиться только о нем. Так что можешь быть спокоен. Но пока для меня важнее всего дело.
— Которым, кстати, может заниматься кто-нибудь другой. Ты слишком много работаешь. Ни разу не брала отпуск, ни разу!
— В клинику ходит много народу. Отпуск взять нелегко. А главное, эта работа слишком важна для меня.
— Жизнь важнее, — серьезно ответил он. — Хоуп, пожалуйста, подумай об этом.
Думать не хотелось. Ох как не хотелось. Но внутренний голос нашептывал ей, что отец прав, хотя бы отчасти, но все-таки прав. Она никогда не жила для себя.
— Трент хочет заботиться о тебе.
— А я не хочу, чтобы обо мне заботились, — медленно сказала она, удивляясь, как такой старомодный человек сумел выжить в современном мире. — Этот твой Трент…
— Любит тебя, Хоуп. Ты доставишь мне большое удовольствие, если поразмыслишь об этом на досуге. Я не прошу ничего другого.
— Ты просишь меня бросить то, к чему я стремилась всю жизнь.
— Я прошу тебя всего лишь подумать.
— Не только. — Хоуп сняла руку с головы Молли и взяла конверт. — Ты отбираешь у меня дом. Я получила уведомление о выселении.