Он принял контрастный душ, и, попеременно чередуя чрезмерно горячую и обжигающе холодную воду, старательно внушал себе, что все идет правильно, что так ему и надо, и что в его жизни нет места для серьезных любовных связей. В последние месяцы у него сложился слишком плотный график работы. Впереди тоже не ожидалось особого просвета. Предстояло свершить массу разнообразных дел. Это означало, что на личную жизнь не останется ни времени, ни энергии.
Будем считать, что прошедшая ночь была просто непредвиденной, но приятной паузой в текущем ритме, и утешать себя этим. Собственную психику надо беречь и не изводить себя ненужными переживаниями. Это был приятный и быстротечный эпизод в его жизни, который уже завершился и ушел в прошлое, став частью его памяти. Жаль, но это неизбежно. Все когда-нибудь проходит и кончается. Так что не время предаваться грусти и скорбеть о недавнем событии, не стоит посыпать голову пеплом и рвать волосы, портя внешность.
Вот только, стоя под душем и видя через раскрытую дверь смятые простыни на постели, он отчего-то ощущал грусть. Очень тянуло вернуть все назад, хотя бы еще на несколько часов. Жаль, что пока еще не изобрели машину времени.
Почему-то возникло ощущение, что теперь все пойдет не так, как раньше. Именно из-за этой ночи, проведенной с прекрасной незнакомкой. Что-то сломалось, сместилось в его обыденной, будничной жизни. Причем он это предчувствовал еще тогда, когда увидел ее впервые, как прекрасное видение, возникшее из ночной тьмы, из-под струй дождя и порывов ветра. Черт, подумал он, кажется, я становлюсь мистиком.
Это видение реально вошло в его жизнь, взбудоражив ее до основания. Такого с ним никогда еще не было. Если он даже попытается забыть то, что случилось, то не сможет этого сделать. Теперь это с ним навсегда. Как это могло произойти, такое глубокое слияние и проникновение, и всего лишь после небольшого разговора и неплохого, но недолгого секса?
И к тому же впервые его оставили одного. Всегда именно он покидал партнершу первым. Но теперь она его опередила, как будто он был для нее ничем, просто временным, случайным развлечением. Она даже не захотела нарушить анонимность. Не оставила ему записки, не сказала ни слова на прощание.
Так почему же в голову боевого пилота лезут посторонние и нелепые мысли о семейной жизни, о маленьком домике в пригороде, окруженном белым штакетником? О детях, играющих в мяч на лужайке под окнами? Мысли, никак не связанные со штурвалом самолета, с данными альтиметра и скоростью полета, с размером перегрузок при пикировании? А также с его обычным представлением о женщине как о создании иного пола с красивой и соблазнительной фигурой, созданной Богом и Природой для приятного мужского досуга?