Встреча членов «АА», организованная Эверетом в тот вечер в лагере, имела грандиозный успех. К его огромному изумлению, пришли около сотни человек. Плакат с надписью «Друзья Билла В.» сразу привлек внимание тех, кто знал, о чем идет речь. Утром на центральном плацу объявили о месте, где пройдет встреча. Длилась она два часа, и Эверет чувствовал себя обновленным, когда вошел в госпиталь в половине девятого, чтобы рассказать обо всем Мэгги.
– Вы были правы! Встреча непременно должна была состояться – и состоялась! Благодаря вам, вашей проницательности и необыкновенному чутью…
Его глаза светились счастьем и вдохновением. Она была рада. Ее работа закончилась на сегодня, Мелани ушла в свой ангар, а они все сидели и разговаривали.
Наконец она отметилась в книге ухода, и они вместе вышли из госпиталя. Эверет проводил ее до отдельного здания, где размещались волонтеры всех религиозных конфессий. Тут жили монахини, священники, главы религиозных орденов, монахи, несколько раввинов и два буддийских священника в оранжевых облачениях. Они приходили и уходили, пока Мэгги и Эверет сидели на ступеньках у входа. Ей доставляло удовольствие разговаривать с ним. Он чувствовал себя наверху блаженства. Уходя, он опять благодарил ее:
– Спасибо, Мэгги. Вы необыкновенный друг.
– Вы тоже, Эверет, – улыбнулась она. – Я рада, что все получилось.
На мгновение она представила, как бы он расстроился, если бы никто не пришел. Но группа договорилась, что будет встречаться каждый день в одно и то же время. Она предполагала, что число людей будет постепенно расти. Все нуждались в разрядке. Она и сама это ощущала. Каждое утро священники служили мессу, и для нее это было таким же настроем на новый день, как для Эверета его встречи. Она молилась не меньше часа перед тем, как лечь спать, иногда и больше, если не могла уснуть. Дни проходили для нее в тяжелой, изнуряющей душу и тело работе.
– Увидимся завтра, – уходя, пообещал он ей. Она вошла в здание. Холл освещали фонари, работающие на батарейках. Идя по лестнице, она все еще думала об Эверете. В комнате, помимо нее, жили еще шесть монахинь. Все они добровольно работали в Пресидии. Но впервые за многие годы она почувствовала себя одиноко. Одна из монахинь два дня жаловалась на то, что не имеет возможности ходить в рясе, которая осталась в монастыре. Когда от утечки газа произошел пожар, их всех срочно эвакуировали и привезли в Пресидию в банных халатах и тапочках, и теперь она сетовала, что без рясы ходит как голая…
Впервые в жизни Мэгги чувствовала себя среди монахинь не такой, как они. Они казались ей какими-то ограниченными. Она обнаружила, что вспоминает разговор с Эверетом о том, как ей нравится быть монахиней. Так оно и было, конечно, однако иногда другие монахини и даже священники раздражали ее. Иногда она забывала об этом. Ее самой сильной связью была связь с Богом и с теми потерянными душами, с кем она работала. Члены религиозных орденов временами тоже раздражали ее, особенно когда проявляли самоуверенность и узколобость, когда это касалось их личных жизненных предпочтений.