— …да чтоб у тебя клыки выпали! — ударил в уши высокий голос Виаленны.
Вышедшая из портала парочка поморщилась: настолько резкий, неприятный звук. Потом пришло осознание: первокурсница орала на кузена в кабинете ректора, будто у себя дома.
Порозовевшая от гнева вампирша, сжимая кулаки, мерила шагами кабинет лорда ти Онеша, то и дело бросала гневные взгляды на Ибриса. Эвиса с мысленным злорадным смешком отметила непрезентабельный вид неспящего. Сумела-таки потрепать! Руки вампир старательно прятал: не желал показывать искалеченные ногти. Им еще долго отрастать.
Ректор не вмешивался в семейные разборки, на время превратившись в стороннего наблюдателя. Кивнув лорду Шаллу, он жестом предложил сесть рядом. Что характерно, Ибрису стула или кресла не предложили.
Не дожидаясь приглашения, Эвиса подошла к столу, выдернула из стопки чистый лист и потянулась в карман за карандашом: воспользоваться пером ректора ей мешала этика.
— Адептка тер Шин, у вас тетрадь закончилась? — отреагировал на ее действия лорд ти Онеш.
Он предполагал, что племянница коллеги поставит себя выше других, но подобной наглости не ожидал.
Девушка закашлялась. Нехорошо получилось.
— Жалобы не принято писать на вырванных листах, — заметила Эвиса. Лучшее средство обороны — нападение или спокойное объяснение. — И так не по форме: лучше бы чернилами.
— Жалобы на кого? — прищурившись, уточнил ректор и перешел в атаку: — Адептка тер Шин, вам надлежало записаться на прием или изложить претензии куратору.
— Я в курсе, — оборвал отповедь друга лорд Шалл и протянул девушке перо: — Пишите как положено. И сядьте, постою.
Эвиса поблагодарила и пристроилась на краешке стола.
Строчки легко ложились на бумагу, хотя прежде некромантке не приходилось сочинять ничего подобного. Она излагала голые факты, оставив анализ для соответствующих органов. Немного мешал буравящий висок взгляд ректора, но ничего, тот сменит гнев на милость, когда узнает о причинах «хамского поведения».
Пока Эвиса излагала жалобы на второго наследника князя, а лорд Шалл шепотом вводил в курс дела начальника, виновники переполоха продолжали ругаться. Вернее, Виаленна кричала, а Ибрис молчал и снисходительно улыбался. Мол, говори, все равно не слышу. Больше, нежели двоюродная сестра, посылавшая на его голову все громы и молнии мироздания — к счастью, проклинать она пока не умела, — вампира волновали маги. Посматривал он и на Эвису. Отсюда Ибрис прекрасно видел ее профиль. Миленький, признаться. Сосредоточилась, пишет. Пускай!
Вампир улыбнулся краешками губ.