— Ну это, — Дулкин покряхтел. — Сочувствую, что ли. Нелегко, наверное.
— Спасибо. Вообще-то я пришел не узнать, как идут поиски. Я итак в курсе, что никак не идут. Я хотел поделиться своими новостями.
Вкратце я пересказал оперу то, что узнал за последнее время.
— То есть, за городом произошло ДТП. За рулем была женщина, Галина Косникова. Но она, скорее всего, была не одна. С ней был пассажир. Который не мог допустить, чтобы его имя всплыло в этой аварии. Может быть, он женат на какой-нибудь бизнес-вумен. Или он известная личность, и эта история могла его сильно… как это называется?
— Скомпрометировать, — не без труда выговорил Дулкин. — С чего ты взял?
— У него был номер, не зарегистрированный ни на кого. Зачем? Или он бандос или кидала, или он муж богатой жены, или он известный человек. Разве не так?
Дулкин поскреб затылок. Я заставлял его думать прямо с утра, это было жестоко.
— Продолжай.
— Есть вариант, что этот человек вообще сидел за рулем, и авария произошла по его вине. Труп своей любовницы он пересадил за руль. А чтобы скрыть все улики, поджог машину. А потом позвонил Сергею, чтобы тот помог ему добраться до города.
Дулкин внимательно слушал.
— Вилами на воде писано, Рогов.
— Коврик в машине брата, — напомнил я. — С кровью. Помните? Тот самый, который вы отказались принимать, когда я его принес?
Дулкин замялся. Я понял по его лицу, что ему досталось за ту историю после угона отцовской «Киа». Все-таки есть справедливость на белом свете. Даже в московской полиции.
— Кто старое помянет, тому глаз…
— То пятно крови — доказательство. Это кровь человека, который был с Косниковой. Она в ДТП погибла, а он выжил, но был ранен.
— Хм, — отозвался Дулкин. — Продолжай.
— Сергея все это тяготило. Он помог человеку скрыться с места аварии, тем более, аварии со смертельным исходом. Не знаю, почему он так поступил. Может быть, это какой-то его приятель. Может, у того человека был какой-то компромат на Сергея, и он просто заставил его помочь. Сергей подчинился. Но не находил себе места. Потом он пришел ко мне и сказал, что у него проблемы. А через неделю исчез. Выводы, в общем, напрашиваются сами собой. Как думаете?
Дулкин молчал.
— Валерий Николаевич, — не выдержав, горячо сказал я. — Здесь все не просто так, вы же видите. Это какой-то заговор. Или как у вас говорят? Умышленный сговор с целью сокрытия преступления. Так, кажется?
Дулкин как-то странно смотрел на меня. Смотрел долго.
— Ты не сдаешься, да?
— И не сдамся. Месяц назад в моей семье было четыре человека. Сейчас вдвое меньше. Я не могу смотреть на это и ничего не делать. Вы бы на моем месте — что делали?