желудок бурчит. Это не та здоровая и основополагающая пища, на которой настаивает мама. Я
подцепляю золотистый блинчик и плюхаю его к себе на тарелку, затем поливаю сиропом. Я чую их –
чистый сахар и искусственные ароматизаторы. Моя мать говорит, что если не можешь определить
все ингредиенты, они не должно попасть в твой желудок.
Я говорю.
- Сахар, й-и-ха!
Здесь всё тоже выкрашено в белый цвет, снова ещё немного белого. Проёмы в стене
позволяют видеть кухню. Они мне нравятся. Но я хочу вырезать их сверху, чтобы они стали арками,
а не прямоугольниками. Я не думаю, что строгий стиль и модерн подходят для Дины и Сириуса. Им
нужен тёплый и мягкий дом, который станет красивым и безопасным, и немного эксцентричным.
Кухня неплохо оборудована, симпатичные тёмные гранитные столешницы. Я хочу
нейтральные бледно-зеленые плитки в качестве кухонного фартука на стену, между столешницами и
верхними шкафами, которые следует покрасить в вишнёвый или белый цвет. Я думаю – белый,
только после того, как мы избавимся от белого в остальном. Мы пройдём по магазинам в поисках
ручек и поменяем их на всех шкафах, оловянные или темно-серебристые.
- Ты много работаешь? - Спрашиваю я Дину ртом, полным липкой сладости. Чувствую, как
она покрывает моё горло, цепляясь за него, и вообще-то всё несколько чересчур, но я держусь
стойко, решительно настраиваясь насладиться едой, которую мама бы не одобрила.
Дина кивает.
- Не так много, как я могла бы, если бы работала в фирме, но дел у меня достаточно.
Я понятия не имею насчёт того, чем занимается столичный адвокат, но звучит круто. И
очень... по-рабочему. Не удивительно, что Сириус держал её в секрете. Моя мама всегда вся в работе,
но целиком и полностью против замужних женщин в составе рабочей силы. Она бы никогда не
одобрила выбор Сириуса, если бы знала, что у Дины есть работа, и она не идеальная домохозяйка.
- Классно. Так что там про работу? - Я тыкаю вилкой в сторону Сириуса. Стоит всё выяснить.
- А, точно. Мама одолжила местному музею кучу вещей к новой выставке. И велела тебе
следить за тем, как там всё будет происходить.
Я прыскаю и давлюсь куском блина.
- О, чудно! Я наконец-то сбежала, так она задумала приставить меня на весь день к картинам,
чтобы я пялилась на изображения их с отцом?
Сириус округляет на меня глаза, и я смотрю на Дину, которая, к счастью, набирает сообщение
на своём телефоне. Фу.
- В смысле, пялилась на картины, которые она пожертвовала? Ха. Можно подумать, я