Вот Сергей промчался с ведром к колодцу и, зачерпнув воды, поднялся по приставной лесенке на чердак, стараясь изнутри черпаком залить языки пламени. Казалось, что огонь поутих, но пока он спускался к колодцу и приносил следующее ведро, огонь разгорался опять. Когда он промчался мимо меня в четвертый раз, я словно очнулась от охватившего меня оцепенения и сама побежала к колодцу, подавая ему наверх ведро с водой. Сергей уже не тратил время на черпак, а просто выплескивал воду из ведра, заливая и огонь, и себя. Я доносила ведро до лесенки, а он, поднимаясь, выливал воду на то затихающий, то разгорающийся с новой силой огонь. Через полчаса мы потеряли счет времени, просто, как в трансе, передавая друг друга эти два ведра, и когда нам показалось, что мы уже ничего не можем сделать и сейчас пламя охватит всю крышу, и домик сгорит, огонь вдруг сдался и успокоился.
– Неужели мы победили? – тяжело дыша, мы стояли насквозь мокрые, не чувствуя тел, с изумлением смотря на свои руки, покрытые синяками и ссадинами.
– Варя, срочно снимай с себя всю одежду, иначе ты простудишься, я разотру тебя спиртом. Надеюсь, здесь должна быть где-нибудь бутылочка спирта. – И Сергей ушел в глубь дома на поиски.
Дом совершенно не пострадал, только вдоль одной из стен виднелся небольшой подтек. По-видимому, мох, заполняющий перекрытия, впитал всю воду, но самое главное, что в доме было тепло.
– А ты уверен, что я не смогу это сделать сама? – увидев Сергея, несшего темно-зеленую бутыль мутной жидкости, запаниковала я.
– Варя, сейчас вопрос идет не о приличиях, а о выживании, так что раздевайся, – скомандовал Сергей. Ничего не оставалось делать, как подчиниться.
Осторожно он начал втирать настойку в мое тело нежными, но сильными движениями. Голова стала свинцовой от навалившейся усталости, и в какой-то момент остались только горячие руки Сергея и жар, разливающийся по телу. И я уже не поняла, когда этот жар превратился в жар желания, и я лишь чувствовала его руки, его губы, наши сплетающиеся тела. И были уже неважны все запреты, отброшены все сомнения, забыты все наставления. Мы любили друг друга так, когда уже неважно, что было в прошлом, и неважно, что будет в будущем.
2006
И в этот момент, когда двое становятся одним, когда вдруг чувствуешь, что все создано только для тебя – соответствие форм, соединение дыхания, совпадение ритма, когда все так, как именно мечталось и хотелось, и слова те, и движения, и это рвущееся наружу наслаждение от каждого прикосновения, от каждого вдоха, запаха его кожи, от каждого поцелуя, от каждого толчка внутри тебя, в этот момент вдруг понимаешь, что такое полное слияние, и все становится неважным. А важен только этот мужчина, только этот пульсирующий жар внутри тебя, только эта животная сила, которой невозможно не подчиниться, и, подчиняясь, понимаешь, что в этой покорности и есть величайший смысл соединения женского и мужского…