— Отец никогда не согласится. И Карай тоже, ты сама понимаешь.
Тайяна беспомощно взмахнула руками.
— Мам, но это просто безумие! Шет положил на меня глаз, а его отцу нужны наши родовые таланты — и вот, я должна платить своей жизнью за чужие амбиции?
— У вас с Шетом будут хорошие дети. Жрецы посчитали, возможно, они даже будут крылатыми.
— Если вообще будут. Меня пока от одной мысли тошнит, — пробормотала Тайяна. — Давайте отсрочим эту свадьбу еще на год? Или три?
— Шет настаивает. И вообще, Тайяна, я не понимаю, чем ты недовольна? У тебя будет молодой и красивый муж…
— Которого большая часть девушек на ощупь знает.
— Не перебивай! Зато опытен. Женится‑то он не на них, на тебе. Ты сегодня с ним целовалась, разве не понравилось?
— Нет!
— Это ты просто не созрела. А так с опытным мужчиной сплетать волосы* — одно удовольствие.
* нархи — ро, и мужчины, и женщины, носят длинные волосы, а на церемонии брака жрец сплетает из них косу, как бы давая понять, что отныне эти двое неразделимы. Как правило, коса остается до брачной ночи, а то и дольше, отсюда и выражение. Прим. авт.
— Да неужели?
— Я тоже боялась перед свадьбой. Но твой отец меня переубедил.
— А ты питала к нему отвращение еще до свадьбы, как я к Шету?
— Нет. Мы даже до свадьбы и не виделись. Ты же знаешь, я из восточного поселения, а он из южного.
— Тебе повезло. А мне — нет, — печально заключила Тайяна. — Мам, я с ума сойду! Это просто невозможно!
— Все возможно, — по губам женщины скользнула улыбка. — Знаешь, ты мне сейчас напомнила мою младшую сестру, Таалейн. Она тоже так говорила, а потом вышла замуж — и куда что делось? Такая серьезная нархи — ро стала, что жрецы не нахвалятся, а муж не нарадуется. Может, тебе к ней съездить? Поговорить?
Тайяна думала недолго. После сегодняшнего, даже восточное поселение казалось ей неплохим выходом.
— А и правда… Отец меня отпустит?
— Я поговорю с ним.
— Я бы завтра и съездила.
— Аашу возьмешь?
— Дней за десять обернусь, туда, да обратно…
— Тебе пойдет на пользу. Отдохнешь, в море искупаешься, рыбки поешь…
Поумнеешь.
Последнее слово мать вслух не произнесла, но Тайяна и так ее понимала. С маминой точки зрения дочь валяла дурака, не желая сделать выгодную партию. Вот и пусть подумает на приволье…
Еще как подумает. Все обдумает, что произошло!
Никому бы девушка не призналась, но ей просто страшновато было выходить на улицу.
Сегодня она впервые поняла, что такое насилие, и опыт ей вовсе не понравился. Она бы отлично обошлась без повторения — и бегство к тетке казалось ей не худшим вариантом. Подумаешь, последний раз она была там крошкой еще семи лет от роду? Съездит и в двадцать два!